Перебежчик - [27]

75. У нас дела...

Мечется, суетится крупитчатый рой, колет лицо. Я иду на восток, к своим. У девятого мусора три собаки. Полкан узнает меня, глядит дружелюбно и выжидающе, даже вильнул хвостом. Макс в двух метрах от собак, сидит и наблюдает. Полкан смотрит на меня, потом на кота, складывает числа, получает мно-о-го... Он уходит, с ним остальные, и главное, сучка, которая нервничает, со дня на день теряет привлекательность, глядишь, и компания развалится... Макс со мной, по дороге к нам прицепился Костик. Макс хватает Костика и пытается изнасиловать. Костя привык к этим играм, но не перед едой же! Он рычит, пытается вырваться, с отчаянными усилиями ползет за мной, волоча на себе огромную Максову тушу... Так они добираются до подъезда, здесь Костя, наконец, освобождается из дружеских объятий и мчится наверх, за ним Алиса и Люська, которые ждали под лестницей. Серый на время исчез, Макс счастлив, и тоже с нами. Пригнав эту свору, иду искать остальных. Какой-то черненький лижет снег. Хрюша... Подбегает и радостно объявляет мне, что надо бы подкрепиться, ходил-то далеко! "Знаю, Хрюша, ты у нас герой!" Как только достал пакетик с едой, все завопили и давай карабкаться по штанам, только лохматый маньяк Макс не думает о еде, снова залез на Костика. Я подношу к его носу фарш, он ни в какую, занят! Ах, так! Отдаю долю Макса Костику, тот, не обращая внимания на непристойные движения Макса, глотает мясо. Макс ничего и не заметил! Дал фарша всем, кто был, и пошел за Клаусом, которого не было. На лестнице уборщица и мусорщица разговаривают - " пора отлавливать, отлавливать, в подвале воняет..." Им не дает покоя котовский запах, а то, что кругом все разрушено и разграблено - не мешает! Земля пропахла человеческой мертвечиной, и это - ничего, главная беда, оказывается, коты, лишенные места в природе существа. Люди сволочи, кого угодно сведут с ума... В подвале минус, фанерки нет и гуляет ветер, невидимая сила одолела меня! Но мои усилия были не напрасны, главные холода позади... Когда мы с Клаусом доплелись, миски были вылизаны до блеска. Но он не потерялся, обнаружил в передней кучу блевотины с кусочками копченой колбасы и терпеливо выбирает самые ценные. А Стива все нет... Форточка распахнута, из кухни, один за другим, все понемногу оттягиваются на улицу - удары о дерево, громыхает жесть, плачет Хрюша - опять уходить, снова биться, биться... Люська рядом со мной играет с ковриком, треплет его, он скоро превратится в тряпку. Раньше я много играл с ней и Шуриком, сочинял им игрушки. Теперь она любит играть с Костей - интересно и безопасно. Распластается по полу, шерсть густая, серовато-желтая, вздрагивает, по ней пробегают волны... Он, дурак, стоит к ней спиной и обнюхивает край стола, последние Хрюшины новости. Она собралась в комок - и бесшумно бросается на него. В этот момент он оборачивается на шорох, а она уже в воздухе, вот- вот налетит, собьет с ног!.. Но тут она делает немыслимую свечку, и приземляется на все четыре в сантиметре от его носа!.. И бежать, а он, конечно, за ней. Потом он притаивается, но у него не получается так красиво. Он опрокидывает ее на спину, она визжит, шипит, прижимается к полу, а он перед ней, высокий, тонкий, на прямых лапах, стоит боком, смотрит, что будет... И она боком-боком, улепетывает под кровать, оттуда готовит новую атаку. И так часами, каждый раз по-новому, не повторяя своих трюков. Подошел Клаус, видит, Хрюши нет, на коленях пусто! Он сидит передо мной, кудлатый, толстый, неторопливо моется, поглядывает - успею... Пока он думает, кто-нибудь ввалится или я уйду! Так и не получится разговора?.. Самый старый мой друг, и такой немногословный. Подойду, поглажу, он буркнет в нос, и все... Встал и ушел, что-то не понравилось ему. В дверях Макс, он ко мне не хочет, ему бы оставить грязные клочья на коврике. Вычесать его непростое дело - он сопротивляется, машет лапами... Макс почесался и ушел, за другом потянулся Костя, только что обижен, унижен, и все равно они вместе.

76. Двадцать пятое января, минус шесть...

Ветер с севера, прерывист, взволнован, несет важную весть. Границу между небом и землей сдуло, до горизонта мечется белый волнистый дым, только кое-где пробивается зубчатая полоса. Земля и небо враждуют, мирятся, а мы ни при чем, барахтаемся между ними. Мою тропинку совсем занесло. Огромный белый пес доедает рыбью голову. Макс оттеснен, но не побежден, сидит рядом и упорно смотрит на разбойника. Забавно, что громила нервничает, то и дело поглядывает на кота, как на хозяина мусорной кучи. Увидев меня, отошел на несколько метров. Я поднимаю остатки головы пригодится, мы с Максом идем, пес позади, нюхает рыбий след. Как только пришли, Макс, забыв про голову, набрасывается на Люську - без всякого ухаживания, невежа! Она, конечно, оскорблена, шлепает его по морде, он обиженно отворачивается. Глухой стук, в окошке морда Серого. Макс тут же прячется под кровать. Два дня жили без него, не тужили, явился, здравствуйте-пожалуйста!.. Кажется, ненадолго помогла взбучка, может, повторить?.. Громко заявляю, что приема сегодня нет. Серый подумал и уходит, внизу раздается его слащавый голосок, он уверен, что наши кошки так и побегут за ним! Макс вылезает из-под кровати, пристраивается в гречневой каше, его брюхо не терпит пустоты. За окном стало светлей, ветки носятся по ветру, разгоняя клочья тумана. Люська в обнимку с бумажкой, рвет и мечет клочки по закоулочкам... Нет круп, рыбы, наши запасы истощаются. Давно не вижу мышей на полу, Алиса приносила их летом Люське и Шурику. Сидит и смотрит, как они возятся. Играла все больше Люська, а съедал мышь Шурик, залегал и хрустел, придерживая добычу лапами... Когда говорим о жизни, смерти, голоде, все равны.