Пепел державы - [22]
— Верно, и у твоей обители жалованные грамоты отобраны, да? — вопросил с болью Борис. Иов кивнул и, погодя, ответил:
— То уже не твои заботы.
— Что же мне делать? — поднял на архимандрита воспаленные от бессонницы глаза Борис.
— Молись. И жди. — Лик Иова в тусклом свечном свете был задумчив и скорбен. — Больше никто ничего из нас уже содеять не сможет. Думаю, и сам государь еще не ведает, к чему приведет Россию. Потому — жди! Верую, Господь нас не оставит. Иному и быть не дано… Не оставит… Не оставит…
— Ничего в руках удержать не можешь! Пошел прочь, стервец! Убью! — прогремел крик Иоанна вслед за звоном разбившихся склянок с лекарствами, кои Богдан Вельский, по обыкновению, преподнес царю. Богдашка, вжав голову в плечи, попятился к дверям, но царь достал его посохом, тяжелым навершием ткнул в плечо. Вельский, охнув, испарился тут же. Вслед за ним все слуги, боясь гнева царя, покинули покои, кланяясь и уползая.
Оставшись наедине, Иоанн, облаченный в просторный черный кафтан, тяжело ступая и стуча посохом, направился в дальний уголок просторной горницы, к стольцу, где ждала его раскрытая книга "Апостол". Прислонив посох к стене, Иоанн, кряхтя, сел в кресло и склонился над ветхим талмудом. Тишина. С годами он все больше любил оставаться наедине с собой, с книгами, вдали от бесконечных приемов, почетных пиров, стал реже выезжать на богомолье. На мгновение, подняв глаза, увидел себя испуганным боярами одиноким отроком, годами сидевшим в темных нетопленных покоях, голодным, обозленным. Видение потревожило старые раны и исчезло.
Приемы и застолья. Ныне у Руси Златоглавой новый царь, пущай он там и заседает. Подумав о Симеоне, Иоанн усмехнулся краем рта — татарин на столе московском! Когда бывало такое? Ничего, пущай поймут, увидят, к чему неверность своему государю приводит — будут вами править татары, глупцы! Вспомните, как однажды крымский хан уничтожил Москву и едва не покорил землю Русскую! Но бояре снова плетут заговоры, снова в угоду себе смуту наводят! И, самое больное — с ними заодно был его сын, его главный наследник, коего он столько лет готовил к сему тяжкому бремени! А он был готов в угоду этим нечестивым псам отобрать у отца власть, в столь тяжелое и опасное для страны время. Щенок! Пусть и прощен, но все же…
Иоанн унял всколыхнувшуюся внутри волну гнева, закрыл глаза, отдышался. В ушах вместе с сердцем гулко и часто стучала кровь. Не размыкая глаз, он откинулся на спинку кресла, задрав полуседую бороду кверху. Тишина. Покой. Будто в келье далекого монастыря, о коей царь так давно мечтает. Иоанну нравится и скудность этого жилища, где нет пышности и золота надоевшего ему двора. Но ныне не Кремль, где заседает Симеон, а это убежище государя, этот ничем непримечательный терем является центром государства. Отсюда по всей державе разлетаются государевы приказы, отсюда он правит, здесь принимает дьяков и бояр, здесь копятся деньги, ныне именем Симеона взымаемые с монастырей и провинившихся подданных. Здесь казна. Здесь в сундуках под замками хранятся венцы государевы и другие царские регалии. Здесь богатства всей державы!
— Государь! — послышалось робкое из-за дверей. Не шевелясь, Иоанн открыл глаза и шумно выдохнул через нос. Опять Богдашка. Верно, думает, что Иоанн забыл о приходе Афанасия Нагого! Дурак!
— Зови! — бросил ему Иоанн и тяжело поднялся из-за стольца, цепкими пальцами захватив посох, направился к установленному посреди горницы резному креслу, в коем царь принимал придворных. Разодетый в богатые одежи и длиннополую шубу, Нагой предстал перед государем, чинно поклонился.
Утерев платком лысую, в ободке седых волос голову, он доложил о переговорах с германским послом. Император Священной Римской империи Максимилиан Второй и его брат эрцгерцог Эрнст были претендентами на польскую корону. Иоанн понемногу осознавал, что шляхта не изберет его своим королем, а вот ежели Габсбурги будут править Речью Посполитой, можно будет решить многолетний спор за ливонские земли и к тому же раз и навсегда покончить с растущей мощью Османской империи.
Именно с этими целями Иоанн после победы над крымским ханом при Молодях решил возобновить отношения с Веной, куда немедленно отправил послов. Император в ответ прислал своих, и два христианских государя сумели договориться о будущем союзе против турок, ежели сам император или его брат, кандидатуру коего выдвигала одна из шляхетских групп, займут трон Речи Посполитой, без которой союз против османов был невозможен. К тому же Иоанн верил, что, ежели Максимилиан станет польским королем, он уступит некоторые ливонские земли царю, и многолетняя война наконец завершится. Мир был необходим, страна задыхалась, нужна была передышка — Иоанн хорошо это понимал.
И Нагой докладывал, что к союзу против османов благодаря Максимилиану восхотели присоединиться испанский король Филипп Второй и папа Григорий Тринадцатый. Иоанн удовлетворенно кивнул, величаво выпрямившись в своем кресле. Он ждал этого. Знал, что Филипп Испанский давно борется с турецким флотом и является одним из создателей Священной лиги католических государств, стремящейся противостоять господству османов в Средиземном море.
Первая половина XVI века. В Москве подрастает сын великого князя Василия III – Иоанн. Но с кого будущему правителю брать пример? Москва, считающая себя Третьим Римом, больше похожа на Вавилон, где предательство, убийство и прелюбодеяние не в новинку. Боярство уподобилось зверям, грызущимся меж собою, но что поделать, если на зверей опирается государев трон. Ещё в малолетстве Иоанн слышал от няньки: «Чтобы тебя боялись, Ванюша, нужно быть сильным», и он понял: великая сила нужна, чтобы переменить устоявшийся порядок, когда «на боярах держится вся власть».
Последние годы правления Иоанна Грозного. Русское царство, находясь в окружении врагов, стоит на пороге гибели. Поляки и шведы захватывают один город за другим, и государь пытается любой ценой завершить затянувшуюся Ливонскую войну. За этим он и призвал к себе папского посла Поссевино, дабы тот примирил Иоанна с врагами. Но у легата своя миссия — обратить Россию в католичество. Как защитить свою землю и веру от нападок недругов, когда силы и сама жизнь уже на исходе? А тем временем по уральским рекам плывет в сибирскую землю казацкий отряд под командованием Ермака, чтобы, еще не ведая того, принести государю его последнюю победу и остаться навечно в народной памяти. Эта книга является продолжением романа «Пепел державы», ранее опубликованного в этой же серии, и завершает повествование об эпохе Иоанна Грозного.
Так сложилось, что в XX веке были преданы забвению многие замечательные представители русской литературы. Среди возвращающихся теперь к нам имен — автор захватывающих исторических романов и повестей, не уступавший по популярности «королям» развлекательного жанра — Александру Дюма и Жюлю Верну, любимец читающей России XIX века граф Евгений Салиас. Увлекательный роман «Миллион» наиболее характерно представляет творческое кредо и художественную манеру писателя.
Роман «Коронованный рыцарь» переносит нас в недолгое царствование императора Павла, отмеченное водворением в России орденов мальтийских рыцарей и иезуитов, внесших хитросплетения политической игры в и без того сложные отношения вокруг трона. .
Гейнце писал не только исторические, но и уголовно-бытовые романы и повести («В тине адвокатуры», «Женский яд», «В царстве привидений» и пр.). К таким произведениям и относится представленный в настоящем издании роман «Людоедка».
Фронтовики — удивительные люди! Пройдя рядом со смертью, они приобрели исключительную стойкость к невзгодам и постоянную готовность прийти на помощь, несмотря на возраст и болезни. В их письмах иногда были воспоминания о фронтовых буднях или случаях необычных. Эти события военного времени изложены в рассказах почти дословно.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.
Аннотация издательства: Герой Первой Мировой войны, командующий 2-ой армией А.В.Самсонов погиб в самом начале войны, после того, как его войска, совершив знаменитый прорыв в Восточную Пруссию, оказались в окружении. На основе исторических материалов воссоздана полная картина трагедии. Германия планировала нанести Франции быстрый сокрушительный удар, заставив ее капитулировать, а затем всеми силами обрушиться на Россию. Этот замысел сорвало русское командование, осуществив маневр в Восточной Пруссии. Генерал Самсонов и его армия пошли на самопожертвование.
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.