Пенрод - [14]

Монотонность школьных занятий вызывает в сердцах учеников страстное ожидание, и они готовы пережить любой катаклизм, если он в силах нарушить привычное течение урока. В мечтах о подобных происшествиях непременно присутствуют и сами мечтатели, которые умудряются как-то отличиться с самой выгодной для себя стороны и проявить себя личностями поистине незаурядными. И вот именно эту жажду всеобщего восхищения и внимания познал Пенрод во время урока математики. Да, он предвидел большой успех, ибо открыл в мечтах секрет гравитации. Извилистые пути фантазии привели его к открытию, суть которого сводилась к тому, что летать по воздуху даже удобнее, чем плавать под водой, ведь кислорода сколько хочешь, и дыхание задерживать не надо.

Пенрод представлял себе, как грациозно расправляет руки на уровне плеч и тихонько подгребает воздух ладонями, отчего сразу взмывает с места и парит между полом и потолком. И вот он уже обретает равновесие, а с ним восхитительное парение в воздухе, ощущение которого только усиливают восторженные вопли одноклассников. Да, все они поражены чудом! Даже мисс Спенс изумлена и немного напугана. А он, в ответ на ее приказ немедленно спуститься на землю, лишь снисходительно улыбается. Тогда она взбирается на парту и пробует ухватить его, чтобы насильно стянуть вниз. Но он еще немного загребает ладонями и несколько набирает высоту. Теперь ей уже не достать до его ног. Он пару раз перекувыркивается в воздухе – пусть все видят, насколько он уже овладел техникой полета.

Ну, а сейчас можно проделать трюк посерьезнее: Пенрод переворачивается на бок и под вопли изумленных учеников выплывает в окно, взмыв выше крыш. Прохожие визжат от удивления, и даже троллейбус резко тормозит. А сам герой происшествия не чувствует никакой усталости. Одним лишь гребком он покрывает несколько ярдов и оказывается над частной школой для девочек, где учится янтарнокудрая Марджори Джонс с серебряным голоском. Еще задолго до представления о «Рыцарях Круглого стола» она множество раз давала Пенроду понять, что его общество ей неприятно и она не желает иметь с ним ничего общего. Когда по пятницам они вместе занимались в танцклассе, она не упускала случая посмеяться над ним каждый раз, когда учитель на его примере показывал, как не надо ставить ноги и как не надо себя вести.

А не далее, чем вчера, она отругала его, когда он, встретив ее по дороге в воскресную школу, решился поздороваться. Она в ответ сказала, что у него, наверное, память отшибло.

– Ты что, забыл, что я велела тебе никогда больше не разговаривать со мной? Если бы я была мальчишкой, у меня хватило бы гордости не лезть к тем, кто не хочет со мной разговаривать. Даже, если бы я была самым ужасным мальчишкой в городе!

Вот так она отчитала его. А теперь он влетает через окно в ее класс и неслышно поднимается к потолку словно сорвавшийся с нитки воздушный шар. И она падает на колени подле своей маленькой парты, и простирает к нему руки, и голосом, исполненным любви и восхищения, говорит:

– О, Пенрод!

А он небрежно пинает плафон на большой люстре и, минуя холл, вылетает на парадную лестницу, а Марджори бежит за ним и молит хоть разок взглянуть на нее.

На улице уже стоит огромная толпа, которую возглавляет мисс Спенс. Играет духовой оркестр, и громогласное ура на тысячи ладов разносится по всей округе, и от этого шума даже трясется земля. Пенрод парит над толпой. А Марджори преклоняет колени прямо на ступеньках лестницы и с обожанием глядит, как Пенрод берет у дирижера палочку и, описывая круги над толпой, сам дирижирует оркестром. А потом он так высоко подбрасывает палочку, что она скрывается из вида, а он гонится за ней, и это приносит ему двойное наслаждение, потому что он как бы раздваивается. Он несется, точно комета на фоне голубизны неба и, одновременно, следит за собой из толпы. И вот он уже превращается в едва видимую точку, а затем вновь спускается с облаков, и палочка теперь снова у него в руках. Он снижается до верхушек деревьев и начинает отбивать такт для оркестра и огромной толпы, в которой по-прежнему стоит и Марджори Джонс. И вот, наконец, все затягивают в его честь гимн Соединенных Штатов. Волнующая, знаменательная сцена!

Да, знаменательная сцена! Но какая-то угроза неожиданно нависает над его торжеством. Слишком уж реальные черты обретает лицо мисс Спенс, взирающей на него из толпы. У этой реальности появляется какой-то неласковый оттенок. Мисс Спенс манит его пальцем и кричит: «Спускайся, Пенрод Скофилд! Я жду тебя!» Голос ее перекрывает звуки оркестра и хоровое исполнение национального гимна, и в ее тоне слышится твердость человека, который решил во что бы то ни стало отравить всем праздник. А Марджори Джонс, тем временем, продолжает рыдать, это она показывает, как раскаивается, что раньше презирала его. Теперь она шлет ему воздушные поцелуи, чтобы доказать, как в него влюблена. Но мисс Спенс и тут мешает. Она все время встает так, чтобы закрыть от него Марджори, и продолжает выкрикивать его имя.

Она все больше и больше раздражает его. Ведь он теперь самый знаменитый и доказывает всему городу и Марджори Джонс, какой он великий, а мисс Спенс видимо считает, что может по-прежнему понукать им, как тогда, когда он еще был обыкновенным учеником. Это приводит его в бешенство. Он не сомневается, что от нее не дождешься ничего, кроме какой-нибудь пакости. А она все выкрикивает и выкрикивает его имя. Наверное, уже тысячу раз выкрикнула.