Пендервики - [39]

— Да? — Розалинда вскинула голову.

— И что ты ей ответил? — спросила Скай.

— Satis eloquentiae, sapientiae parum [15]. — Дочери продолжали глядеть на мистера Пендервика выжидающе, поэтому он продолжил: — Благо с латынью у миссис Тифтон неважно, как и у вас. Должен признать, это прозвучало не слишком любезно. Особенно учитывая, что в известном смысле она права…

— Нет! — сказала Розалинда. — Ни в каком смысле она не права.

— А если бы Бетти всё же потерялась, что тогда? — спросил мистер Пендервик. — Как бы я потом смотрел вам в глаза?

Скай пожала плечами.

— Но она же не потерялась.

— Пап, миссис Тифтон ерунду говорит, — сказала Джейн. — Ты самый лучший.

Мистер Пендервик покачал головой.

— Возможно, не самый… Скажу вам больше, миссис Тифтон, кажется, уверена, что наша семья дурно влияет на её сына. Она объяснила мне так: когда она обнаружила у себя в парке собаку и велела Джеффри немедленно идти домой, он не только её не послушался, но потом ещё целый час пропадал неизвестно где.

— Почему это неизвестно? — возразила Скай. — Он вместе с нами искал Бетти.

— Это вы знаете, что он искал Бетти. И я знаю, что он искал Бетти. А у миссис Тифтон сложилось полное впечатление, что сын вдруг перестал её слушаться. И началось это после нашего с вами приезда в Арундел.

— Да слушается он её, — сказала Скай. — А если ему приходится иногда с ней спорить, то при чём тут мы? Это всё из-за Декстера.

— Гмм… из-за кого?

— Декстер — близкий друг миссис Тифтон, — пояснила Розалинда. — Он… в общем, не очень хороший человек.

— Хоть и не такой нехороший, как миссис Тифтон, — вставила Джейн.

— А по-моему, он ничем её не лучше, — мрачно заметила Скай. — Я даже не пойму, как она-то его терпит.

— Что ж, это бывает, — сказал мистер Пендервик. — От одиночества люди делают порой странный выбор.

— От одиночества?.. — растерялась Розалинда. Ей как-то не приходило в голову, что миссис Тифтон может страдать от одиночества.

— Э, вот только не надо её жалеть, — нахмурилась Скай. — Она будет кричать, что Пендервики дурно влияют на её сына, а мы будем её жалеть?

— Мы же на него не влияем дурно, да, пап? — спросила Джейн.

— По правде сказать, я не вижу в Джеффри никаких признаков дурного влияния. Он отличный парень. А теперь, после того как он спас жизнь нашей Бетти…

— Дважды! — вставила Джейн.

Скай метнула на неё свирепый взгляд, но, по счастью, именно в этот момент Пёс решил затащить косточку, которую он давно уже возил по полу, в миску с водой, вода выплеснулась, всем пришлось на время отвлечься. Когда лужу вытерли, мистер Пендервик продолжил.

— Так вот, у некоторых народов считается, что если человек спас кого-то от смерти, то у него навсегда остаётся частичка души того человека, которого он спас. Поэтому, хочет того Джеффри или не хочет, но теперь он связан с нашей семьёй.

— Вот это романтика! — восхитилась Джейн.

— Романтика, шмомантика, — передразнила её Скай. — И на что, спрашивается, Джеффри Беттина душа, что он с ней будет делать?

Бетти приоткрыла глаза и сонно сказала:

— Он может на мне жениться.

— Жениться? На тебе? — Джейн с Розалиндой прыснули, а Скай вообще от смеха упала со стула и принялась кататься по полу, совсем как Пёс, когда у него чешется спина.

— И тем не менее, — сказал мистер Пендервик очень серьёзно, и его дочери, которым этот тон был хорошо знаком, сразу замолчали. Скай села обратно на стул. — Мы должны помнить, что мы здесь в гостях. Я понимаю, конечно, миссис Тифтон тоже не сахар. Однажды, когда мы беседовали с Кегни, она подошла к нам и попыталась поразить меня глубиной своих познаний, даже заговорила на латыни. Правда, вместо Campanula persicifolia — персиколистного колокольчика — у неё получилась какая-то «кампанула пепсиколия»… но речь сейчас не об этом. Я хотел сказать, что, как бы мы ни относились к миссис Тифтон, мы здесь её гости. И значит, должны вести себя наилучшим образом.

Розалинда кивнула.

— Ты прав, папа. Мы будем вести себя как леди.

— Лично я не собираюсь вести себя как леди, — сказала Скай. — Ну ладно… Если уж так надо, я согласна вести себя как джентльмен.

— Это одно и то же, — вставила Джейн.

— Нет, не одно и то же!

— Нет, одно…

— Всё. Tacete[16]. — Мистер Пендервик встал, держа Бетти на руках. — Пора спать. Сегодня был долгий день.

Глава двенадцатая Сэр Барнаби Паттерн

Три старшие сестры Пендервик договорились не морочить Джеффри голову историями про частичку Беттиной души и про его предстоящую женитьбу. Бетти с ним тоже об этом не заговаривала. Зато Псу пришлось выслушать немало интересных рассказов: и про свадьбу, и про то, как Пёс будет на ней самым главным свидетелем и ему специально к торжественному дню сошьют красивую попонку. Но Пёс умел хранить тайны Бетти, так что эти рассказы благополучно миновали ушей жениха. И хорошо. Потому что Джеффри хватало сейчас своих забот.

Впереди всё неотвратимее маячила военная школа и Декстер в роли отчима, но дело было не только в этом. И не только в том, что миссис Тифтон смотрела теперь на сестёр Пендервик с откровенным презрением. И даже не в том, что пару дней назад начались уроки гольфа в загородном клубе — после первого урока Джеффри точно возненавидел бы гольф лютой ненавистью, если бы уже его не ненавидел. Но всё же неприятностью номер один был сейчас садово-парковый конкурс. Главным судьёй, как выяснила миссис Тифтон, был назначен англичанин, известнейший специалист по садам и паркам сэр Барнаби Паттерн. Ни за что не желая опозориться перед человеком, чьё имя надлежит произносить с прибавкой «сэр», миссис Тифтон готовилась к конкурсу как одержимая. Однажды её даже видели в парке в шортах и кроссовках: она собственноручно тянула из земли сорняк и, кажется, что-то при этом бормотала.