Пекарь-некромант. Часть 2 - [44]

- Пекарь! – прорычал бородач. – Ты украл у Мамы собак!

Указал на меня тесаком. В другое время я бы наверняка заинтересовался этим ножичком переростком. Уж очень внушительный клинок тот имел – явно с историей. На его поверхности заметил множество следов, оставленных частым использованием. Этим инструментом не только хлеб нарезали – наверняка не раз использовали и как оружие. Но сейчас моё любопытство гасилось желанием вздремнуть ещё часок-другой.

«Хорошее приветствие», - мысленно произнёс я.

«Да уж, етить его».

- Что ты несёшь, уважаемый?

Зевнул.

Пробормотал:

- Наверное, я ещё не проснулся.

Потёр глаза.

- Как можно украсть трёх клифских волкодавов? – спросил я. – Моей фантазии не хватает, чтобы такое представить.

Прошёл сквозь призрачное тело старого пекаря: обходить его было попросту лень. Остановился в двух шагах от острия тесака. То чуть сдвинулось – уставилось мне в левый сосок. Я не отреагировал на его перемещение. Отметил, что в воздухе стоит запах медового хлеба. Вновь испытал радость от того, что не я теперь слежу за печами. Занял позицию между рычавшими клифами. Погладил волкодавов по загривкам – поздоровался. Собаки вильнули хвостами.

- Клифы – не маленькие щеночки, чтобы их можно было утащить в мешке, - сказал я.

Пригладил на голове волосы: почувствовал, как торчавшие в стороны хохолки покачивались на сквозняке.

- Ты несёшь ерунду, уважаемый.

Я пока не чувствовал в себе сил на то, чтобы обрушить на оппонента шквал построенных на безупречной логике аргументов. Боролся с желанием послать бородача далеко и надолго, прикрыть дверь и вернуться в спальню. Пока побеждал в этой битве. Наблюдал за тем, как «уважаемый» хмурился и кривил губы. Взгляд гостя переместился на морду Барбоса, потом метнулся к мордашке Веры.

- Прикажи собакам вернуться домой, - сказал бородач.

Тесак в его руке покачнулся – острие клинка чуть приблизилось к моей груди. Мне показалось странным, что гость угрожал оружием мне, а не собакам. Ведь это те рычали на него – не я. И всем своим видом выказывали обещание разорвать мужика на части. Но гость почему-то тыкал своим ножичком переростком в сторону полуголого сонного пекаря – в меня. Может, ещё с прошлой нашей встречи затаил обиду?

Я пожал плечами – и в ответ на своё предположение, и отвечая на слова бородача.

Предложил:

- Прикажи им сам.

Гость скривил недовольную мину – показал, что его оскорбили мои слова. Сощурил глаза, будто силился понять все тонкости скрытой в моей короткой фразе издёвки.

Процедил сквозь зубы:

- Они перестали слушать мои команды.

Я усмехнулся.

- А мои они никогда и не слушали. Клифы сами ко мне пришли. И сами уйдут, если захотят: не собираюсь удерживать их в своём доме силой… да и вряд ли смогу.

Босс снова ударил меня пониже спины хвостом – намекнул, что услышал меня. Его рычание не стихало. Но и не усиливалось. Пёс точно намекал этим, что не намерен форсировать события. Предоставлял возможность рулить развитием ситуации мне.

- Ты пожалеешь об этом, пекарь, - заявил бородач. – Запомни мои слова.

Он ухмыльнулся.

- Я думаю: ты не понял, кого обокрал. И что тебе за это будет. Ты знаешь, сколько стоили госпоже Белецкой эти собаки?

Тесак чуть наклонил острие – гость поочерёдно ткнул им, словно указательным пальцем, в направлении голов клифских волкодавов.

- Представляю, - ответил я.

Прижал ладони к шеям клифов; ощутил не только вибрацию от рычания, но и почувствовал частое биение собачьих сердец.

- Ты надеялся, что Мама не заметит пропажу?

Я вздохнул.

Сонливость отступала – накатывала раздражительность.

Бросил взгляд поверх плеча гостя. Отметил, что солнце в зените. В немногочисленных прорехах древесных крон не заметил ни единого облачка.

Сказал:

- Уважаемый, не парь мне мозг.

Добавил:

- Если ты явился сюда за собаками – прими мои соболезнования. Лично. До того, как клифы разорвут тебя на куски. Потому что ты им явно не нравишься. И убери уже свою железку. Не дразни зверюшек. Не видишь разве: они не в настроении.

Зевнул – громко.

Вера чуть сдвинулась, прижалась ко мне тёплым боком.

- Поранишься – Мамаша Нора решит, что это я тебя обидел. Ведь вы все свои косяки вешаете на безобидного кулинара. Сами просрали клифов. Я-то тут причём? Собачки сбежали от вас – смиритесь. Не любят они вас больше. Понимаешь? Не любят.

- Что ты несёшь, пекарь? – сказал бородач. – Проснись уже! Это клифские волкодавы. Они не должны никого любить. Они обязаны служить хозяевам!

Мне почудилось, что клифы поняли его слова. И те им не понравились. Более того: разозлили. Вполне естественное негодование: сам ненавидел, когда мне заявляли, что я кому-то что-то должен и обязан. Раньше часто слышал подобные утверждения от жены и тёщи. Успокоил собак, внутри которых всё усиливался рёв моторов – погладил их по шерсти.

- Возможно ты и прав, уважаемый, - сказал я. – Я плохо разбираюсь в повадках зверей. Вот только почему-то уверен: у этих клифов нет хозяев.

Клинок тесака переместился на уровень моего подбородка.

- Они принадлежат госпоже Норе Белецкой!

- Неужели?

Похлопал Босса по холке.

- Их послушание завязано на Маму, - сказал бородач. – И документы на трёх клифских волкодавов у неё тоже есть. А вот как ты, пекарь, докажешь, что они твоя собственность? Никто не поверит, что ты их хозяин.