Pax Africana: континент и диаспора в поисках себя - [17]

В это время начинается активный «поиск себя» молодежи западного мира, поколения послевоенного «бэби-бума». Именно молодежная культура этого периода пыталась соотнести себя с Востоком, все активнее предъявлявшим свои претензии на участие в мировых процессах. Для растущего, активно заявлявшего о себе мира афроамериканцев, особенно для его молодежной культуры, таким Востоком в определяющей степени стала к середине 1960-х годов Африка. Успехи борьбы за гражданские права в предшествующий период дали афроамериканской молодежи возможность пробиться к образованию, в том числе к высшему. Изменились запросы и мировоззрение городской молодежи. Именно в этой среде сформировались настроения, давшие жизнь новым афроамериканским общественно-политическим организациям, для которых вопрос расового противостояния стал основным. Лозунг «Власть черным!», родившийся вначале как некое языковое усовершенствование понятий «цветной», «права цветных», «негр», «черный американец», стал по-настоящему расистским в расшифровке этих новых организаций черной Америки. В массовом сознании афроамериканской молодежи укрепились левацкие представления о том, что национально-освободительное движение на африканском континенте, все активнее приобретавшее характер вооруженной борьбы, должно получить союзников и продолжение в Западном полушарии. В самой Америке черная молодежь уже не была согласна действовать в соответствии с призывами к ненасилию Мартина Лютера Кинга. «Партия самообороны Черная пантера» довольно быстро отбросила в своем названии понятие «самооборона», взяла на вооружение не только идеи расовой ненависти, неприятия любых институтов «белой» Америки, но и настоящее оружие, попыталась пропагандировать призывы о выделении черного государства в США. Парадоксально, но в конце 1960-х годов черные расисты из «Черных пантер» и многих похожих организаций-однодневок, создававшихся по всей Америке, повторили в новых условиях старые ошибки своих старших товарищей из КП США. За сорок лет до формирования «стратегии самоубийства»[95] американские коммунисты уже пытались выполнить коминтерновские указания о создании в южных штатах США «независимой» Туземной республики. В терминах того времени это означало выделение сельских районов юга страны, населенных черными издольщиками, в самостоятельное государство, становившееся классовым союзником молодого СССР. Идея просуществовала недолго, естественно, не могла быть реализована, серьезно дискредитировала коммунистическую идеологию как в США, так и в Африке, поскольку аналогичная программа была предложена ИККИ и для компартии Южной Африки. Недостаточная изученность многих аспектов послевоенного панафриканизма, двойственность трактовок событий, идей, поведения участников этого движения создали прекрасные возможности для конъюнктурных оценок. В результате, в противоположность работам 1960–1980-х годов, сегодня за «патриархом» Дюбуа уже не признают заслуг по созданию панафриканского движения (биографическая статья о нем на петербургском сайте «История США»).[96] Не менее знаменательны искажения в названиях, географической и исторической атрибуции персоналий, организаций и событий в недавнем сборнике переводных статей американских авторов «Мусульмане в публичном пространстве Америки: надежды, опасения и устремления». Здесь афроамериканцам даже приписывают создание авиалинии «для перевозки негров в Африку» (!), что авторы с согласия редакторов относят к 1920-м годам.[97]

Поиск и обоснование так называемой африканской идентичности многих современных народов по обе стороны Атлантики – предмет не только исследовательского интереса. В конце 1970-х – начале 1980-х годов был опубликован, переведен на многие языки и доброжелательно прокомментирован специалистами роман афроамериканского автора А. Хэйли «Корни» (1976 г.) из истории рабства и трансатлантической работорговли. Сам Алекс Хэйли был не просто известным журналистом, но и автором необыкновенно популярной биографии харизматичного Малькольма Х, самого известного на тот момент черного американца, уничтоженного в ходе внутренней борьбы за главенство в мире Черной Америки. В начале 1990-х годов, когда роман уже получил множество наград, был помещен в своеобразный неприкасаемый список «почти документальных» произведений и в довершение ко всему успешно экранизирован, А. Хэйли дезавуировал свои прежние утверждения (а заодно и заключения специалистов) о том, что все написанное было основано на строгих исторических свидетельствах и документах. Фактически панафриканская общность, трансатлантические связи и исторические корни афроамериканцев, живописуемые в романе, оказались просто симулякром, созданным из соображений политической коньюнктуры. В середине 1990-х годов последовала еще одна широкая общественная дискуссия, теперь уже в духе утвердившейся (по крайней мере в США) политической корректности, об исторической достоверности процессов, изображенных в очередном этнополитическом киноблокбастере «Амистад» (проект С. Спилберга на ту же тему трансатлантических связей народов африканского происхождения). Такая повторяющаяся «актуализация» проблем «панафриканской идентичности» лишний раз подтверждает справедливость утверждения, что история – это опрокинутая в прошлое политика.