Патриарх Пимен. Путь, устремлённый ко Христу - [12]

Шрифт
Интервал

а святой — как наилучший ее выразитель, свое эмпирическое существование соделавший прозрачным так, что чрез него нам светит благороднейший свет данного имени»[48].

Имя Пимен, полученное будущим Патриархом при пострижении в монашество, ознаменовало особое о нем попечение Божие, помогло ему стать достойным пастырем.

После пострижения в монашество монах Пимен некоторое время проходил иноческий искус в лаврском скиту Параклита. Это было тяжкое время испытаний для него и для всей Русской Церкви. Набирала силу атеистическая пропаганда, усиливались гонения на духовенство и преследования верующих, в особенности после указа ЦК ВКП(б) от 24 января 1929 года «О мерах усиления антирелигиозной работы», в котором каждый церковный приход объявлялся «контрреволюционной организацией, имеющей влияние на массы»[49].

Монах Пимен с честью выдержал испытания и трудности. Он сознательно дистанцировался от событий политической жизни, избегая не только участия в каких-либо общественных мероприятиях, но и всяких контактов с представителями советской власти. Удалось ему избежать и другой крайности — увлечения обновленчеством. Неканоничность этого течения он ясно понимал, хотя разобраться во всех оттенках тогдашней церковной жизни было очень непросто. Главное, что он усвоил, став свидетелем удивительной жизнеспособности Церкви, так это то, что ее своеобразный организм принципиально отличается от государства. Если государство «богатеет и крепнет» в периоды мира и спокойствия, то Церковь внутренне усиливается в эпоху гонений и страданий. Как писал протопресвитер Георгий Шавельский (в 1922 году): «Когда Христос говорил своим ученикам: «Блаженны вы, когда будут вас поносить, гнать и преследовать за Меня», то Он, несомненно, имел в виду и эту особенность церковного организма. Огонь веры, религиозный дух подогреваются и возбуждаются подвигом, самоотвержением»[50].

Еще Тертуллиан в своем сочинении «О бегстве во время гонения» (De fuga in persecutione, 211–212 гг.) утверждал, что гонения попускаются Богом в нравственных целях и не являются злом, которого надо избегать; но вместе с тем не следует и навлекать их на себя. Христианам надлежит быть мужественными и единодушными, помня о разнице между земными и вечными благами, но вместе с тем не следует забывать слов Самого Господа: будьте мудры, как змии, и просты, как голуби (Мф. 10, 16).

Усвоить всю эту диалектику юному монаху было, конечно, непросто. В реальной действительности ему очень пригодился опыт управления церковным хором. Инок Пимен получил еще в 1926 году приглашение протоиерея Николая Бажанова, настоятеля московского храма во имя преподобного Пимена Великого (своего Небесного покровителя), что в Новых Воротниках, управлять хором этого храма. Это послушание он с честью нес до 1932 года.

Хор в Пименовском храме насчитывал тогда около 70 человек. Новый регент быстро приобрел признание прихожан и настоятеля о. Николая[51], в семье которого стал желанным гостем. Отец Пимен «прикипел душой» к этому замечательному храму с его удивительно красивым иконостасом[52].

Таким образом, монах Пимен фактически проходил свое иноческое послушание в миру, идя по пути такого же внутреннего делания, каким шли иноки в условиях прежней монастырской жизни. Ему удалось осуществить идеал монастыря в миру, чрезвычайно актуальный в 20-е годы, в условиях массового закрытия монастырей и гонений на веру, воздвигнутых атеистическим режимом.

«Монастырь в миру» — это создание молитвенной, духовной жизни, которую мы переносим из наших разрушенных монастырей в условия жизни мирской. Здесь такое же ухождение от развращенного мира, как там; здесь такое же уединенное жительство, как там; здесь такое же устремление к высшему и горнему, к служению Богу, как там; здесь может быть и такое же великое послушание, как там. И тогда, если эта задача будет выполнена нами, будет создан новый, невидимый монастырь взамен разрушенных», — провозглашал в одной из своих проповедей в 1927 году отец Валентин Свенцицкий[53].

Наряду с этим, в условиях повсеместных арестов и репрессий против духовенства, в те годы возникали и подпольные, точнее сказать, катакомбные монастыри. Это были преимущественно уединенные скиты около закрытых монастырей, иногда организованные как «трудовые артели», а также поселения монахов в весьма удаленных местах — в горах Кавказа или в лесах Сибири.

* * *

В 1928 году юный монах Пимен, которому тогда было всего 18 лет, возглавил хор в Дорогомиловском Богоявленском соборе. То был поистине удивительный хор (в праздники насчитывал около 70 человек), наследовавший лучшие дореволюционные традиции, его пение очень помогало сосредоточенной молитве богомольцев. Слушая неземное пение хора, невольно вспоминались слова, которые послы святого князя Владимира, отправленные на поиск веры, сказали ему о храме во Имя Софии, Премудрости Божией, в Константинополе: «Мы не знали, где мы были, на земле или на небе».

16 (3) июля 1930 года, в день своего тезоименитства, архиепископ Звенигородский Филипп (Гумилевский), управлявший тогда Московской епархией, рукоположил монаха Пимена во иеродиакона в этом соборе.


Рекомендуем почитать
Картины эксгибициониста

Кит Ноэль Эмерсон (англ. Keith Noel Emerson) (2 ноября 1944 — 11 марта 2016) — британский клавишник и композитор. Наряду с Джоном Лордом и Риком Уэйкманом признан одним из лучших клавишников в истории рок-музыки. От The Nice до Emerson, Lake & Palmer — откровенная история человека, изменившего саунд рок–н–ролла.


Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Гюго

Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.


«Запомните меня живым». Судьба и бессмертие Александра Косарева

Книга задумана как документальная повесть, политический триллер, основанный на семейных документах, архиве ФСБ России, воспоминаниях современников, включая как жертв репрессий, так и их исполнителей. Это первая и наиболее подробная биография выдающегося общественного деятеля СССР, которая писалась не для того, чтобы угодить какой-либо партии, а с единственной целью — рассказать правду о человеке и его времени. Потому что пришло время об этом рассказать. Многие факты, приведенные в книге, никогда ранее не были опубликованы. Это книга о драматичной, трагической судьбе всей семьи Александра Косарева, о репрессиях против его родственников, о незаслуженном наказании его жены, а затем и дочери, переживших долгую ссылку на Крайнем Севере «Запомните меня живым» — книга, рассчитанная на массового читателя.


Архитектор Сталина: документальная повесть

Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».


Чистый кайф. Я отчаянно пыталась сбежать из этого мира, но выбрала жизнь

«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.