Патафизика: Бесполезный путеводитель - [42]
АСГЕР ЙОРН. «ПАТАФИЗИКА,ФОРМИРУЮЩАЯСЯ РЕЛИГИЯ» (1961)
История религий, очевидно, состоит из трёх стадий. Так называемая материалистическая, или естественная, религия достигла своей зрелости во время Бронзового века. Затем – метафизическая религия, начинающаяся с зороастризма и развивающаяся через иудаизм, христианство и ислам, вплоть до движения Реформации в XVI веке. Наконец, с идеологией Жарри, в начале нашего столетия, были заложены основы новой религии третьего вида, которая к XXII веку вполне может оказаться доминирующей во всём мире: патафизической религии.
По сей день всё религиозное значение не применялось к патафизической затее просто в силу того, что патафизика вне узкого круга верующих, уже давно публикующих серию секретных «Тетрадей колледжа патафизики», не имела никакого значения.
Американцы имели честь представить патафизику Вселенной в специальном выпуске журнала “Evergreen” (№ 13, май-июнь 1960), который дал слово великим сатрапам патафизики. Разумеется, слово «религия» не произносится открыто в этом номере. Но безмерный успех, которым этот выпуск пользовался в прошлом году среди американской интеллигенции, открывает период объективного анализа этого нового феномена. Так что не потребуется много времени, чтобы заметить, о чём идёт речь.
Естественная религия была духовным подтверждением материальной жизни. Метафизическая религия являла собой установление всё более растущей противоположности между материальной и духовной жизнью. Разные метафизические верования указывают на разные уровни в этой поляризации, которая становилась всё более трудной и отсталой путём присоединения естественных ритуалов и культов, преображённых с разной степенью успеха, к метафизическим культам, ритуалам и мифам. Абсурдность присутствия этой культурной мифологии в эпоху торжества научной метафизики была отчётливо продемонстрирована Кьеркегором, выбравшим такую конфирмацию христианства: необходимо верить в абсурд. Следующим вопросом было: зачем? И очевидный ответ: потому что политические и социальные, светские органы власти нуждаются в этом для поддержания духовного оправдания их власти. Довод чисто материальный, антиметафизический, из тех времён, когда начиналась радикальная критика всех древних мифологий.
Тем не менее со всех сторон звучали требования новой мифологии, способной ответить на новые социальные запросы. Сюрреализм, экзистенциализм, а также леттризм исчезли именно на этом пути в метафизический тупик. Классические леттристы, которые так упорствовали в этих усилиях, зашли наиболее далеко – наиболее далеко назад, – тщательно соединяя все элементы, которые небезосновательно стали несовместимыми с современной и универсальной верой: повторение идеи Мессии и даже воскрешения мёртвых; всё то, что гарантирует односторонний характер веры. С тех пор как политики обрели возможность мгновенно вызвать конец света, всё, в чём можно усмотреть что‑то общее со Страшным судом, стало государственным. Идеально секуляризированным. Метафизическая оппозиция физическому миру окончательно обрушилась. Борьба завершилась полным поражением.
Единственный победитель в этом споре – научный критерий истины. Стало невозможным рассматривать религию как истину, если её истина входит в противоречие с тем, что мы называем научной истиной; и религия, которая не представляет истину, не является религией. Это противоречие близко к преодолению посредством патафизической религии, возводящей в абсолют базовую идею современной науки: идею неизменности равнозначностей.
Поле для теории равнозначностей было создано с введением христианством идеи о равенстве людей перед Богом. Но лишь по мере научного и индустриального развития этот принцип был установлен во всех сферах жизни, гранича с научным социализмом в общественной равноценности всех индивидов.
Принцип равнозначностей более не мог быть недооценён в духовном мире, и это позволило возникнуть проекту научного сюрреализма, уже имевшегося в виде наброска в теориях Альфреда Жарри. К кьеркегоровскому концепту абсурдности был лишь добавлен принцип равнозначности абсурдностей (равнозначность богов между собой и равнозначность между богами, людьми и объектами). Таким образом была основана религия будущего, религия, непобедимая на её поле: патафизическая религия, которая безразлично включает в себя все возможные и невозможные религии прошлого, настоящего и будущего.
Если бы эта религия могла прийти в этот мир совершенно незамеченной, если бы патафизическую веру проповедовали анонимно и никогда не критиковали, не возник бы кажущийся неразрешимым парадокс: проблема патафизической власти, освящения неосвятимого (то есть её появления в социальной жизни в череде прочих религий с теми же функциями).
В действительности эта конкретная религия не может стать социальной властью, не став одновременно антипатафизической, – и все, кто стремится к общественному признанию, оказываются полностью блокированными одним лишь этим фактором социальной власти. Таким образом, патафизическая религия весьма вероятно может стать невольной жертвой своего собственного превосходства над всеми популярными метафизическими системами. Поскольку, вне всякого сомнения, невозможно примирение между превосходством и равнозначностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.