Пастырское богословие, т.2 - [57]

В пастырстве наиболее ценно даже не столько количество опыта, сколько качественно–живой дух служения. Едва почувствует паства в своем руководителе человека, живущего Богом, как уже начинает к нему тяготеть. По мере его духовного роста интенсивнее влечется к нему и человеческое окружение. В нем познают источник воды живой, хотя бы вначале и неглубокий, и дорог он бывает верующим так, что они не желают никуда от него отойти. Личная борьба с грехом помогает пастырю применить свой опыт к душепопечению, ясно изобразить опасный греховный путь пред слушателями, чтобы их предупреждать от падений и коснения во зле.

Подвиг спасения верующих пастырь совершает под кровом содействующей благодати Божией. Силой благодати его дух особенно возвышается за Богослужением, проповедничеством и при совершении Святых Таинств и молитв. Подлинность этого факта подтверждают сами миряне. Они часто за службой и проповедью совсем не узнают своего руководителя, с которым перед тем обращались слишком просто. С другой стороны, нередко и пастыри чувствуют особенную ясность своих ответов на вопросы верующих и удачность преподаваемых советов на исповеди. Здесь ясно действие благодати Божией в пастырской личности по вере пасомых. Поэтому–то в трудные моменты руководства паствой молитва к Пастыреначальнику о помощи Его стаду, о содействии Его же делу низводит свыше благодать на ближайших сотрудников Христовых.

Преподобный Серафим Саровский объяснял быстроту своего решения всяких жизненных недоумений совопросников такими примерно словами: «Когда меня спросят, то первую мысль, какая приходит мне в сердце, я считаю данною Богом и говорю ее вопрошающему»[137]. Конечно, такая мысленная Богопросвещенность свойственна только святым людям_ но нечто подобное может быть и в обычных служителях Божиих.

Как правило, пастырям следует неотложно приучать пасомых к самостоятельной молитве Богу и вере в то, что Господь Сам все в них устроит и исправит. Сплошь и рядом из уст пастырских можно слышать вместо ответа на недоумение верующих отрывистые слова: «Молись Господу». Одни пастыри дают названный совет с благоговейной верой, другие шаблонно и механически, чтобы скорее отвязаться. Слышать его иным лицам с исстрадавшимся сердцем больно, неприятно и неуспокоительно. Но совет безусловно радикален, верен, безопасен. Он не мертвое слово, развязывающее советника от затруднения перед совопросниками, а действительное указание выхода из всех затруднений жизни. Только Господь может дать просимое молящимся с верою.

После сказанного становится несомненным то, что всякий пастырь при желании и в меру своих сил может постепенно быть опытным руководителем ко спасению. На помощь его личному опыту приходит также авторитетный опыт святых отцов и учителей Церкви. Из их суждений по всевозможным вопросам духовно–аскетической жизни можно всегда получить исчерпывающие и самые бесспорные решения недоумений.

Знакомство с церковным самосознанием помянутых вождей Церкви, живущих во Христе, дает пастырям возможность высказывать пасомым не свои мнения, а подавать церковный голос, отстаивать церковную позицию во всех вопросах веры и жизни. Знание авторитетного всецерковного опыта делает пастыря основательным в своих частных суждениях и верно понимающим вещи.

Пастырская самопроверка принципом церковности выдвигает вопрос о критерии этой церковности. Церковность воззрений и жизни каждого пастыря определяется согласием их с Священным Писанием, Преданием, постановлениями Соборов и свидетельствами святых отцов. Усвоение жизнью в Церкви нравственно–аскетических законодательств создает в человеке духовный вкус, опыт, чутье.

С точки зрения создавшегося понимания церковности легко оценивать, каков тот или иной факт в нравственном смысле, «наш ли он или от супостатов» (Иисус Навин 5,13).

В этих видах для пастыря опять–таки необходимо глубокое изучение Слова Божия, частое обращение к церковным канонам, основательное знание святых отцов и житий святых.

«Плодоносно, по словам епископа Феофана Затворника, прежде всего, Слово Божие, а за ним отеческие писания и жития святых. Впрочем, нужно знать, что жития лучше для начинающих, писания отеческие для средних, Божие же Слово для совершенных»[138]. Такой порядок чтения психологически естественен. В верности написанного на скрижалях Библии лучше всего убеждает опытная жизнь по Слову Божию. Она ведет очищенных от страстей к благодатному озарению Духом Святым. Авторитет святоотеческих творений неизмеримо тверже достоверности показаний своего недалекого разума.

Святые отцы подробно и применительно к разным душевным устроениям и воззрениям раскрыли Слово Божие и дали массу ответов на частные вопросы людей. Их творения формируют настроение читающих, поднимают веру и стремления к совершенству. Отсюда можно переходить к более широкому изучению непосредственно Слова Божия и глубин догматического и нравственного учения.

В духовно–учебных заведениях учебники нередко сухи и бесцветны. От усвоения их в период послешкольный следует переходить к теснейшему знакомству с отеческими творениями.