Пастушка и дворянин - [39]

Шрифт
Интервал
Да напевай: агу! агу!

Жакино

Уж это точно не смогу:
Не нянчил я вовек дитяти.

Жена

Не медли, муженек!

Жакино

Проклятье!
Нет, ни за что, жена моя,
Не напишу такого я.

Жена

Метлой тебя я проучу!

Жакино

Ну ладно, ладно, помолчу.

Теща

С утра топить на кухне печь,
Просеивать, месить и печь…

Жена

Белье замачивать в лохани…

Теща

Да позаботиться заране,
Чтобы воды хватило в чане…

Жена

Ходить на рынок, Жакино…

Теща

Возить на мельницу зерно…

Жена

И стряпать каждый день обед.

Теща

И кухню подметать как след,
Чтобы ни сора там, ни пыли.

Жакино

Вы что-то слишком зачастили,
Не поспеваю я писать.

Теща

Ну так и быть, начнем опять:
Просеивать…

Жена

Месить…

Теща

Варить…

Жена

Печь…

Теща

И замачивать…

Жена

И мыть…

Жакино

Что мыть?

Теща

Горшки.

Жакино

Горшки…

Теща

Тарелки.

Жакино

Постойте! Это не безделки.
Тарелки… Написал.

Жена

И плошки.

Жакино

Ну как мне тут не дать оплошки?
Уж точно что-нибудь забуду.

Жена

Итак, закончил про посуду?
Берись-ка за перо опять.

Жакино

И плошки, стало быть?

Жена

Стирать
Ты будешь детские пеленки.

Жакино

К чертям!

Жена

Подумай о ребенке!

Жакино

Жена, мужской ли это труд?

Жена

Пиши, болван, пройдоха, плут!

Жакино

Нет — хоть стреляй в меня из пушки.
К лицу ли мужу постирушки?
Ты не добьешься ничего.

Жена

Ох, проучу же я его!
Он у меня не взвидит света.

Жакино

Забудем, женушка, про это.
Я был не прав, закончим спор!

Жена

Вот это дельный разговор.
Теперь придвинь сюда лохань,
Теперь с лоханью рядом стань:
Возьмись покрепче за нее —
Мы будем выжимать белье.
Все записал?

Жакино

Как ты велела.

Теща

И кстати, за мужское дело
Берись почаще, не ленясь.

Жакино

Ну, скажем так — в неделю раз.
Надеюсь, этого довольно?

Жена

Нет, муженек, хитер ты больно!
На дню раз шесть, а то и семь.

Жакино

Я, кажется, рехнусь совсем.
Я лучше в ад сбегу отсюда,
Чем этак надрываться буду.
Шесть раз на дню? Разбой! Скандал!

Жена

Зачем меня ты замуж брал?
Ты что, мужлан, не нюхал палки?

Жакино

Я хуже, чем бродяга жалкий.
Мной помыкают как хотят.
Чем я пред Небом виноват?
Кто может выдержать такое?
Крутись, вертись, не знай покоя
И дни и ночи напролет.

Теща

Ну хватит ныть. Где список?

Жакино

Вот.

Теща

Так подпишись.

Жакино

Проклятый список!
Держите!.. Сам себя я высек.
Я не убийца и не вор,
Однако этот договор
В меня вселяет больше страха,
Чем виселица или плаха.
Уйдите! Видеть вас невмочь!

Теща

Припрячь подальше список, дочь.

(Уходит.)

Жена

Да, матушка, храни вас Бог…

(Жакино.)

Ворон считаешь, муженек?
Ну, наказание мое,
Пошли выкручивать белье.
Ведь это все — твоя работа.

Жакино

Я не пойму тебя чего-то.
Белье выкручивать? А как?

Жена

Смеешься надо мной, дурак?

Жакино

Нет в списке этого, мой свет.

Жена

А вот и есть!

Жакино

А вот и нет!

Жена

А я тебе намылю шею!
А я тебя вальком огрею!

Жакино

Пусти! Какого же рожна
Ты драться вздумала, жена?
Ошибся я!.. Не бей!.. Не бей!..
Ей-богу, буду впредь умней!

Жена

Тогда тяни! Сильнее! Ну-ка!

Жакино

И тяжеленная же штука!
А вонь какая!

Жена

Смолкни лучше —
Вонь от тебя, мужик вонючий.
Тяни покрепче, Жакино!

Жакино

Да вот же на белье г…о.
Ну задала жена работку!

Жена

Заткни свою дурную глотку!
Посмотрим, где там мой ухват?

Жакино

Не надо! Я не виноват.

Жена

По роже муженька, по роже!

Жакино

Отстань! На что это похоже?
Ты мне изорвала кафтан.

Жена

И поделом, голубчик Жан,
Чтоб на тебя нашла чесотка,
Чтоб у тебя иссохла глотка!
Берись-ка за белье, болван!

(Падает в лохань.)

На помощь! Господи, тону!
В глазах темно! Дыханье сперло!
Ох, муженек, спаси жену:
Воды в лохани-то по горло,
Насилу достаю до дна…

Жакино

Такого в списке нет, жена.

Жена

Я увязаю в этой жиже.
Ох, подойди поближе
Да наклонись пониже.
Как тошно мне! Проклятая лохань!

Жакино

Паршивая ты сучка,
Возьми тебя трясучка!
Поганая вонючка,
Сейчас же портить воздух перестань!

Жена

Ох, муженек, иссякли силы.
Ну протяни мизинчик, милый!
За что я погибать должна?

Жакино

Такого в списке нет, жена.
Я даже с места не сойду.

Жена

Увы, попала я в беду.
Ох, неохота помирать!

Жакино

(читает список)

«Вставать чуть свет, стелить кровать
И греть сорочку у огня…»

Жена

Мутятся мысли у меня.
Неужто помирать пора?..

Жакино

«На кухне печь топить с утра…»

Жена

Ты должен жизнь мою сберечь!

Жакино

«Просеивать, месить и печь…»

Жена

Ах, утонуть мне суждено!

Жакино

«Возить на мельницу зерно…»

Жена

Ну что же ты стоишь как пень?

Жакино

«Обед готовить каждый день…»

Жена

Чудовище, ведь я тону!

Жакино

«Постели разбирать ко сну…»

Жена

Ты зверь! Ты бессердечный пес!

Жакино

«Лошадке задавать овес…»

Жена

Подлец! Где мать моя Жакетта?

Жакино

«Дитя баюкать до рассвета…»

Жена

Так без причастья и помру…

Жакино

Ей-богу, все прочел, не вру,
Но из воды на божий свет
Тебя тащить — такого нет.

Жена

Как — нет?

Жакино

А мне какое дело?
Я все писал, как ты велела.
Себя, а не меня кляни.
Не можешь выбраться — тони!

Жена

О горе, в доме мы одни.
Зови на помощь! Где сосед?

Жакино

Такого тоже в списке нет.

Жена

И ни одной души вокруг…
Дружочек, поддержи немного!

Жакино

Дружочек? Я тебе не друг.
Помрешь — туда тебе дорога.

Теща

(входит)

А вот и я.

Жакино

Опять пришла!

Теща

Я мимо проходила, зять,
И завернула к вам узнать,
Как тут у вас идут дела?

Жакино

Да вот, супруга померла.
Эх, мне удача привалила!
Ее дождался я насилу.

Теща

Убийца!

Жакино

Прекратите брань.
Свалилась ваша дочь в лохань.

Теща

Да что ты мелешь? Что такое?

Жакино

Молю у Бога одного я:
Чтобы проклятая жена
Низверглась в ад и Сатана
Продолжить чтение
Еще от автора Фольклор
Полное собрание баллад о Робин Гуде

Сорок баллад о Робин Гуде в классических и новых переводах с иллюстрациями Максима Кантора.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.

Армянские легенды

Армянские легенды восходят к древнейшим мифам человечества. Свое происхождение армяне возводят к одному из внуков Ноя, а древнегреческие историки подтверждают, что фессалийский воин Арменос был участником похода аргонавтов. Так, от простого к сложному, от мифа к сказке и снова к мифу формируется эта книга армянских легенд. Древнейшие библейские, античные и христианские мифы легли в основу целого пласта легенд и сказаний, которые предстанут перед читателем в этой удивительной книге. В ней связаны воедино историко-познавательные и поэтико-фантастические данные.

Армянские притчи

Притчей принято называть некий специфический короткий назидательный рассказ, который в иносказательной форме, заключает в себе нравственное поучение. Как жанр притча восходит к библейским временам, она стала древнейшим учебником человеческой морали и одновременно морально нравственным «решебником» общечеловеческих проблем. Книга армянских притч вобрала в себя сконцентрированную мудрость народа, которая свет специфического мировоззрения горцев пропустила сквозь призму христианства. Такова притча о «Царе, племяннике и наибе», оканчивающаяся вполне библейской моралью.

Непечатный фольклор

Представленные в этой книге стихи, считалки, дразнилки, поддевки, подколы, скороговорки, пословицы и частушки хорошо знакомы очень многим жителям России. Хотя их не печатали в книгах и журналах, они присутствовали, жили в самом языке, будучи важными элементом отечественной культуры. Непечатный фольклор, так же как и печатный, помогает в общении, в обучении, в выражении мыслей и эмоций. В зависимости от ситуации, люди используют то печатный, то непечатный фольклор, то одновременно элементы обоих. Непечатный фольклор, как и печатный, живет своей жизнью – меняется, развивается: что-то уходит из языка, а что-то наоборот в него приходит.

Армянские басни

Выдающийся советский историк и кавказовед Иосиф Абгарович Орбели (1887-1968) писал: Невозможно правильно воспринять оптимизм и вечное стремление к самоутверждению, присущее армянскому народу, не зная истоков этого мировоззрения, которое сопровождало армян во все времена их истории, помогало бороться против превратностей судьбы, упорно ковать свое счастье. Поэтому книга армянские басни станет настольной у каждого, желающего прикоснуться, приобщиться к истокам армянской национальной культуры. Армянские басни очаровали И.

Армянские предания

Часть преданий, помещенных в этой электронной книге, связана с историей христианства в Армении – первой стране, принявшей эту религию как государственную. Это предание неразрывно связано с именем и деяниями вполне исторического лица, царя Тиридата (Трдат III Великий), который из фанатически преданного язычеству деспота, поддавшись воздействию примера кротости, незлобивости и слову святого Григория и святых дев Рипсиме и Гаянэ, стал истинным христианином и законодательно ввел в стране христианство (в 301 г.

Рекомендуем почитать
В дороге

Джек Керуак дал голос целому поколению в литературе, за свою короткую жизнь успел написать около 20 книг прозы и поэзии и стать самым известным и противоречивым автором своего времени. Одни клеймили его как ниспровергателя устоев, другие считали классиком современной культуры, но по его книгам учились писать все битники и хипстеры – писать не что знаешь, а что видишь, свято веря, что мир сам раскроет свою природу. Именно роман «В дороге» принес Керуаку всемирную славу и стал классикой американской литературы.

Немного солнца в холодной воде

Один из лучших психологических романов Франсуазы Саган. Его основные темы – любовь, самопожертвование, эгоизм – характерны для творчества писательницы в целом.Героиня романа Натали жертвует всем ради любви, но способен ли ее избранник оценить этот порыв?.. Ведь влюбленные живут по своим законам. И подчас совершают ошибки, зная, что за них придется платить. Противостоять любви никто не может, а если и пытается, то обрекает себя на тяжкие муки.

Ищу человека

Сергей Довлатов — один из самых популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы, записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. Удивительно смешная и одновременно пронзительно-печальная проза Довлатова давно стала классикой и роднит писателя с такими мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, Тэффи, А. Аверченко, М. Зощенко. Настоящее издание включает в себя ранние и поздние произведения, рассказы разных лет, сентиментальный детектив и тексты из задуманных, но так и не осуществленных книг.

Исповедь маски

Роман знаменитого японского писателя Юкио Мисимы (1925–1970) «Исповедь маски», прославивший двадцатичетырехлетнего автора и принесший ему мировую известность, во многом автобиографичен. Ключевая тема этого знаменитого произведения – тема смерти, в которой герой повествования видит «подлинную цель жизни». Мисима скрупулезно исследует собственное душевное устройство, добираясь до самой сути своего «я»… Перевод с японского Г. Чхартишвили (Б. Акунина).