Пассажиры первого класса на тонущем корабле - [149]
Таким образом, до 1970 года американская гегемония в глобальной финансовой системе за рамками советской сферы влияния гораздо успешнее способствовала росту, равенству и финансовой стабильности, чем в дальнейшем. Необходимо в первую очередь объяснить, почему эта успешная система перестала работать и почему Соединённым Штатам удалось удержать финансовую гегемонию, несмотря на нестабильность и провалы другой системы, которую они создали после разрушения Бреттон-Вудской. Как только мы проясним роль Соединённых Штатов в старом и новом глобальных финансовых режимах, мы сможем обнаружить сохраняющиеся основания американской гегемонии и сделать предсказания относительно будущей продолжительности и силы американского могущества в эпоху паралича во внутренней политике и ограниченной действенности военных решений.
Для начала мы рассмотрим функционирование Бреттон-Вудской системы и её отношения с той системой международной торговли, которую она стимулировала, и с внутренней фискальной политикой США, а также установим источники нестабильности в каждом из элементов этой системы и в их взаимодействиях. Далее мы проследим последствия решения Никсона отказаться от фиксированных обменных курсов и конвертируемости доллара в золото для финансов и торговли. Нас будет особенно интересовать понимание того, каким образом Соединённые Штаты возглавили сооружение новой глобальной финансовой архитектуры, как доллар остался привилегированной мировой валютой и почему США оказались в состоянии привлекать неограниченный иностранный капитал для финансирования своего дефицита внешней торговли и государственного долга — и сохраняют такую способность. Затем, рассмотрев истоки, ход и итоги финансового кризиса 2008 года, мы обнаружим слабые точки финансовой гегемонии США. В процессе мы займёмся и установлением того, какие элиты внедряли каждую из этих финансовых систем и получали от них выгоды, поскольку это позволит нам выяснить, кто именно обладает полномочиями принимать меры для защиты своих интересов даже в ущерб внутриамериканскому или глобальному экономическому росту и стабильности. Этот анализ позволит нам более точно описать сохраняющиеся, но ограниченные основания американского доминирования в финансовой сфере и то, каким образом это финансовое могущество будет взаимодействовать с внутренней политической экономией США и возможностями Америки использовать военную силу для поддержания глобального геополитического доминирования.
Глобальная система, созданная под руководством Америки в конце Второй мировой войны, была основана на наборе институтов, предназначенных для того, чтобы способствовать экономическому росту и справляться с теми затруднениями, которыми дефициты торговли и платежного баланса будут обременять фиксированные обменные курсы и золотые резервы отдельных стран. Всемирный банк ссужал средства — сначала европейским странам, а затем латиноамериканским и новым независимым государствам Азии и Африки. Международному валютному фонду (МВФ) была поручена задача «балансировать международные расчёты и предоставлять финансирование странам, испытывающим острый платёжный дефицит».[838] Поначалу, как мы уже видели, Соединённые Штаты имели дело с дефицитами европейских стран напрямую, посредством плана Маршалла. Однако поддержка Конгрессом подобных расходов быстро исчерпалась, сократившись с уровня более 2% ВВП при администрации Трумэна до менее 1% в период между президентствами Эйзенхауэра и Никсона,[839] и вместо этого к своим запланированным функциям приступили Всемирный банк и МВФ.
Гегемонистский характер Бреттон-Вудской системы заключался в том, что её институты наделяли другие страны реальными функциями и масштабами в принятии решений, но всё это служило общим целям, которые были установлены в момент окончания войны Соединёнными Штатами, а затем пересматривались ими в свете геополитических сдвигов и в ответ на изменения баланса сил среди внутренних американских элит. В отличие от Совета безопасности ООН, с самого начала парализованного правом вето, которое мог осуществлять каждый из пяти его постоянных членов, международные финансовые институты, прежде всего Всемирный банк, МВФ и Банк международных расчетов, предоставляли непропорциональную и при этом неконтролируемую силу Соединённым Штатам. Другие страны при помощи этих институтов могли защищать свои особые интересы, а политические меры, внедрявшиеся под руководством Америки, также способствовали процветанию Европы и Японии.
В первое десятилетие после Второй мировой войны правительство США было обеспокоено — и эта обеспокоенность была оправданной — тем, что в состав правительств Западной Европы войдут коммунистические или социалистические партии. Однако по мере того, как европейские экономики восстанавливались, а в большинстве западноевропейских стран начинали доминировать консервативные партии (хотя и приверженные расширению программ социального благосостояния и относительно эгалитарной экономике), «Государственный департамент, в большей степени озабоченный открытием мировой экономики, нежели сложными финансовыми механизмами для продвижения встроенного либерализма»,
