Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все - [5]
— Ну, с Богом, — пробормотал сэр Стаффорд.
Он прошел через весь зал в дальний угол, где расположилось весьма шумное и многоголосое семейство. Усевшись рядом, он зевнул и откинул голову на спинку мягкого кресла. Объявили рейс на Тегеран. Целая толпа пассажиров снялась со своих мест и поспешила занять очередь на регистрацию, но зал все еще был почти полон. Сэр Стаффорд открыл только что купленную книжку и снова зевнул. Очень хотелось спать, просто до невозможности… Он лениво подумал, что надо бы поискать местечко потише…
Трансевропейская авиалиния объявила о вылете его самолета, рейс номер 309 на Лондон.
Хотя на этот призыв откликнулись очень многие из ожидавших, людей в зале почти не убавилось, поскольку на смену им тут же явились новые. Диктор объявил по радио о тумане в Женеве и задержках очередных вылетов. Стройный молодой человек среднего роста в темно-синем плаще на алой подкладке, из-под капюшона которого выбивались не слишком опрятно подстриженные волосы — впрочем, большинство наших юных современников недолюбливает аккуратные стрижки, — прошел через весь зал и встал в очередь на регистрацию. Предъявив посадочный талон, он удалился через выход номер 9.
Объявления следовали одно за другим. «Суиссэйр» рейсом на Цюрих. БЕАК на Афины и Кипр. Затем по радио объявили:
— Мисс Дафну Теодофанос, следующую в Женеву, просят срочно пройти к столу регистрации. Рейс на Женеву отменяется из-за тумана. Посадка будет произведена в Афинах. Самолет готов к вылету.
Далее последовали обращения к другим пассажирам, направлявшимся в Японию, Египет, Южную Африку — авиалинии опоясывали весь земной шар. Мистера Сиднея Кука, следующего в Южную Африку, просили пройти к столу регистрации, где его ожидало срочное сообщение. Повторно вызвали Дафну Теодофанос. Это было последнее сообщение перед вылетом рейса 309.
В углу зала девчушка не сводила глаз с человека в темном костюме, который крепко спал, откинув голову на спинку красного диванчика. В руке он держал маленькую пушистую панду.
Девочка осторожно протянула руку.
— Джоан, не трогай игрушку, — одернула ее мать. — Не видишь? Джентльмен задремал.
— А куда он летит?
— Может, в Австралию, вместе с нами, — ответила мать.
— А у него тоже есть маленькая девочка? Ну как я.
— Наверное, — сказала мать.
Девчушка вздохнула и снова уставилась на панду. Сэр Стаффорд Най мирно спал. Ему снилось, что он охотится в Африке на леопарда и объясняет проводнику, какое это опасное животное. «И хитрая, говорят, зверюга! С ним надо держать ухо востро».
Затем, как это бывает во сне, все вдруг изменилось, и он уже сидел за чайным столом тетушки Матильды, безуспешно пытаясь до нее докричаться. Совсем оглохла, бедняжка! Сам он, впрочем, — кроме первого, о мисс Дафне Теодофанос — тоже не слышал ни одного объявления. Мать маленькой девочки сказала:
— Знаешь, мне всегда было интересно, что случается с пропавшими пассажирами. Каждый раз, как летишь, обязательно кого-нибудь ищут. Кто-то потерялся, кто-то не слышал объявления о посадке или просто опоздал на регистрацию или еще что. И я всегда пытаюсь представить себе, кто этот человек, что он сейчас делает и почему не отзывается. Похоже, эта мисс с длинной фамилией вот-вот пропустит свой рейс. И что, интересно, они тогда будут с ней делать?
На ее вопрос никто не сумел бы ответить. Девушка с длинной греческой фамилией словно испарилась.
Глава 2
Лондон
Сэр Стаффорд Най обитал в уютной квартире с окнами на Грин-парк[18]. Он включил кофеварку и занялся просмотром утренней почты. С первого взгляда ясно было, что ничего интересного в ней нет. Письма с самыми заурядными марками, несколько счетов и одна квитанция. Сложив письма стопкой, он присоединил их к скопившейся за два дня корреспонденции, грудой лежавшей на столе. Пожалуй, пора уже было разобраться со всеми этими бумажками. Секретарша приходила к сэру Стаффорду во второй половине дня.
Он прошел в кухню, налил себе кофе и, прихватив чашку, вернулся к письменному столу. Выбрав наугад несколько писем, которые он вскрыл прошлой ночью, вернувшись домой, с улыбкой просмотрел их.
— Одиннадцать тридцать, — проговорил он. — Время как нельзя более подходящее. Надо все хорошенько продумать и приготовиться к расспросам Четвинда.
В почтовый ящик на двери что-то упало. Он подошел к нему и взял утреннюю газету. Ничего примечательного. Политический кризис и тревожные новости из-за рубежа, которые нисколько его не взволновали. Он прекрасно знал, что газетчик просто нагнетает напряжение, в погоне за сенсацией раздувая ничего не значащие факты. Надо же дать публике интересное чтиво. В парке задушили девушку. «Но их душат там каждый божий день, равнодушно подумал сэр Стаффорд».
Зато за прошедший день не украли и не изнасиловали ни одного ребенка. Это уже радовало. Он поджарил себе тостик и выпил кофе.
