Шагнув вперед, лжегерцог развязал Томми руки, потом с ироническим поклоном вручил ему его трость.
– Ну, слепой детектив, посмотрим, как вы решите эту проблему. Я постою здесь с пистолетом наготове. Как только вы поднесете руки к голове, чтобы снять козырек, я стреляю. Ясно?
– Абсолютно, – ответил Томми. Он был бледен, но полон решимости. – Полагаю, у меня нет ни малейшего шанса?
«Герцог» молча пожал плечами.
– Вы чертовски изобретательны, – продолжал Томми, – но вы забыли одну вещь… Кстати, можно я закурю? Мое бедное сердце совсем расшалилось.
– Можете закурить сигарету, но никаких трюков, – предупредил лжегерцог. – Помните, я наблюдаю за вами с пистолетом в руке.
– Я не цирковая собака, чтобы проделывать трюки, – отозвался Томми. Вынув сигарету из портсигара, он стал нащупывать спичечный коробок. – Не бойтесь, я не ищу револьвер. Хотя вы прекрасно знаете, что я не вооружен. Тем не менее, как я уже говорил, вы забыли одну вещь.
– Какую?
Томми извлек из коробка спичку и приготовился ее зажечь.
– Я слеп, а вы можете видеть. Бесспорно, преимущество за вами. Но предположим, мы оба были бы слепы? В чем бы тогда было ваше преимущество?
Он чиркнул спичкой.
«Герцог» презрительно рассмеялся:
– Думаете повернуть рубильник и погрузить комнату во мрак? Это невозможно.
– Верно, – согласился Томми. – Я не могу погрузить вас во мрак. Но, как вы знаете, крайности сходятся. Как насчет света?
Говоря, он коснулся спичкой чего-то, что держал в руке, и бросил это на стол.
Комнату залил яркий свет. Ослепленный им «герцог» отшатнулся, заморгал веками и опустил руку с пистолетом.
Он открыл глаза, почувствовав, что нечто острое уперлось ему в грудь.
– Бросьте пистолет! – скомандовал Томми. – Быстро! Полая трость – никчемное изделие, спору нет. Поэтому я не стал бы ею обзаводиться. А вот трость с вкладной шпагой – весьма полезное орудие. Как по-вашему? Не хуже, чем магниевый шнур. Бросайте пистолет!
Чувствуя острие на груди, лжегерцог повиновался, но со смехом отскочил назад.
– Преимущество все еще за мной, – сказал он. – Я могу видеть, а вы – нет.
– Вот тут вы не правы, – отозвался Томми. – Я тоже могу видеть. Этот козырек – фальшивка. Я собирался одурачить Таппенс. Сначала сделать для виду пару ошибок, а к концу ленча все угадать чудесным образом. Конечно, я мог бы спокойно добраться до двери, избежав смертоносных выступов. Но я не верил, что вы будете играть честно. Вы бы никогда не позволили мне выйти отсюда живым. Эй, поосторожнее…
С искаженным гневом лицом «герцог» рванулся вперед, позабыв от ярости посмотреть, куда он ступает.
Внезапно сверкнула голубоватая вспышка, «герцог» покачнулся и свалился, как бревно. Слабый запах паленого мяса, смешанный с более сильным запахом озона, наполнил комнату.
– Ну и ну! – промолвил Томми, вытирая с лица пот.
Осторожно добравшись до стены, он повернул рубильник, потом подошел к двери, открыл ее и выглянул наружу, там никого не было. Томми спустился по лестнице и вышел на улицу.
Очутившись в безопасности, он с содроганием посмотрел на дом, запомнил номер и поспешил к ближайшей телефонной будке.
После нескольких секунд мучительной тревоги Томми услышал в трубке хорошо знакомый голос.
– Таппенс, слава богу!
– Со мной все в порядке. Я поняла твои намеки. Гонорар, Креветка, приходи к «Блицу» и иди следом за двумя etrangers. Элберт поспел вовремя и, когда нас повезли в разных машинах, последовал за мной в такси, увидел, куда меня доставили, и позвонил в полицию.
– Элберт славный парень, – сказал Томми. – У него рыцарская натура. Я был уверен, что он последует за тобой, а не за мной. Но все равно я страшно беспокоился. Мне нужно многое тебе рассказать. Но сейчас я пойду домой и первым делом выпишу солидный чек для приюта Святого Дунстана. Господи, как, должно быть, ужасно быть слепым!
Томми был недоволен жизнью. Блистательные сыщики Бланта потерпели неудачу, болезненно отразившуюся если не на их карманах, то на их гордости. Им не удалось пролить свет на тайну жемчужного ожерелья, украденного в Эдлингтон-Холле. Покуда Томми следил за увлекающейся азартными играми графиней, переодетый католическим священником, а Таппенс флиртовала с племянником хозяев дома на поле для гольфа, местный полицейский инспектор без лишних эмоций арестовал второго лакея, который оказался известным вором и сразу признал свою вину.
Томми и Таппенс удалились, собрав последние остатки достоинства, и в данный момент утешались коктейлями в баре «Гранд-отеля». Томми все еще пребывал в облачении священника.
– Увы, отец Браун[21] из меня никакой, – мрачно заметил он. – А я как раз подобрал подходящий зонтик.
– Это была проблема не для отца Брауна, – отозвалась Таппенс. – Ведь с самого начала необходима соответствующая атмосфера. Сперва все идет как всегда, а потом внезапно происходит нечто необычное.
– К сожалению, – сказал Томми, – мы должны возвращаться в Лондон. Возможно, нечто необычное произойдет по пути на станцию.
Он поднес к губам стакан, но жидкость расплескалась, когда тяжелая рука внезапно хлопнула его по плечу и чей-то голос прогремел слова приветствия:
