Парни - [32]
«Нет, не угонишься за ним, и думать нечего», — решил Иван.
Отер под малахаем пот на лбу, подпрыгнул, размяв ноги в широких валенках, и только тут нетерпеливо взялся за шайку.
Но как раз объявили конец соревнования. Удивительно! Точно не сорок минут прошло, а пять.
Американец опять, улыбаясь Ивану, сказал: «Корош», и они вместе стали спускаться по лесам к толпе. Их задержали на лесах: протискаться не было возможности при таком множестве народа. Тут вскоре объявили при полной тишине результаты соревнования. Аллилуйя положил в сорок минут — 327 штук, американец — 700, и Иван — 698.
Внизу захлопали, кто-то схватил Ивана за плащ, надетый поверх шубняка, и потащил вниз с лесов, чтобы «качать», а Иван отбивался и думал, наливаясь восторгом: «Неужто это взаправду? Значит, все-таки догоним».
Американец вновь сказал: «Хорош» — и пожал Ивану руку. Человек с лесов кричал, что «разница в стаже у американца с Переходниковым огромная, а сравнялся Иван с ним почти исключительно за счет метода да сметливости…» Дряхлые традиции «дедовского» метода потерпели посрамление, хотя за них и боролся старательный Аллилуйя.
Ивана потащили силком в другое место и опять стали подбрасывать вверх, он видел мельком пристальные глаза Мозгуна и рядом Анфису. Это его очень поразило. Когда, освободившись от цепких рук, он пошел сквозь толпу, Мозгун поманил его. Иван притворится ничего не заметившим.
— Иван, непутевый зазнай, подойди поближе! — кричала Анфиса через головы людей. — Мы поглядим на тебя, насколько ты аршин гонором вырос.
Иван опять притворится, что ничего не слышит.
— Ваня, — кричала Анфиса сильнее, — герой дня и всей Октябрьской революции, чай, поговори с обыкновенными людьми, победитель!..
Иван по скользнул по ним глазами и вышел из кольца людей.
«Неужели, — думал он, — неужели Гришка подцепил ее? Так вот кто…»
Он вышел на простор, и когда оглянулся, Анфиса ему улыбалась и махнула платком.
«Шлюха, — подумал он, — шлюха. Пакостница. Ни дна тебе, ни покрышки».
Тут он почувствовал свою сиротливость. Некуда идти. Холодный барак казался чужим и неприветливым. И он бросился назад к Анфисе, поискал ее в толпе, но той уж и след простыл.
«Балует она надо мной, изводит меня, а за что про что — спрашивается. Так, сердце у нее жестокое. Эх, Иван, пустая голова! Неужто все за то, что ты других плоше?..»
Вдруг чья-то рука опустилась ему на плечо. Перед ним стоял Неустроев.
— Пойдем, герой, в Кунавино к знакомым. Ты ведь «возливаешь»?
Неустроев щелкнул по кадыку пальцем.
— Нет, занимаюсь этим редко, — ответил Иван.
— И я тоже редко, да метко. Так, для беседы. Душу отвести. Мы с тобой все петушились, я вот и подумал: напрасно это. И ты можешь быть хорошим работником нашей страны. Чего же нам делить в таком случае?
У Ивана как-то остыла злоба к этому человеку, и противник Мозгуна представился ему теперь с иной стороны.
— Пойдемте покалякаем, — сказал Иван, — раскусим полдиковинки.
И они пошли втроем дожидаться автобуса, идущего в Кунавино. Третьим был Шелков.
Глава XIV
«МЫ ТОЛЬКО ЗНАК-КОМЫ»
Вскоре Иван сидел в домике, заслоненном заборами. Бумажные занавески на окнах были новы и диковинны, гипсовая кошечка на этажерке старательно вытерта и умильна. Стены комнаты оклеены обертками из-под конфеток «соломка». В углу двуспальная разместилась кровать с горой подушек в розовых наволочках.
Девушка в голубом, с пунцовым газовым шарфом на шее, вынесла из соседней комнатки бутылку ситро и поставила ее на столик перед посетителями. Костька вытащил из кармана колбасу, а Шелков буханку черного хлеба из-под полы. Разрезав буханку на мелкие ломтики, он разлил потом ситро в чайные стаканы. Кроме девушки с газовым шарфом, никто пока не показывался.
Неустроев, чувствуя себя здесь по-свойски, опорожнил стакан немедленно. Иван молча все озирался, пряча длинные ноги под столиком, и готовился уйти. Люди ему показались подозрительными, и на сердце стало скверно от розовых наволочек и обшарканных стен, от окон, заставленных геранью. Но уходить было тоже некуда; за стенами свистел ветер, нагоняя тоску, и напоминал о неуютной жизни. Думы о жене горячили сердце, притупляли волю, и он выпил свой стакан без приглашенья. Торопясь побороть отвращение к водке с примесью ситро, он залпом опорожнил и другой. Внутри стало пожигать, и теплота не спеша вступала в ноги. Вскоре бумажные занавески стали колебаться перед ним то в ту, то в другую сторону.
Смеркалось. По углам встали неповоротливые тени. Подушки с кровати полезли на Ивана и растаяли на пути. Вот тогда из боковой двери вышла та девушка в голубом, с лампой в руке и с подносом, уставленным чайной посудой. Тени качнулись, мгновенно протанцевали на стене и сгрудились под кроватью. Иван разглядел еще двух девушек, вошедших за первой следом, они все были разодеты в банты, кружева и ленты. Мохристые кружева превращались в ослепительные пятна. Одну из девушек прижал в угол Шелков и стал зазорно заигрывать с нею, а две сели у стола.
— Ах ты, моя дорогулька, — сказал Костька, хлопнув подругу по плечу, — гляди, вот какого медведя вам привел! Дока — американца чуть не перешиб в кладке кирпича. Кого? Американца!
«Девки» — это роман о том, как постепенно выпрямляется забитая деревенская девушка, ощутившая себя полноправным членом общества, как начинает она тянуться к знаниям и культуре. Писатель, ученик М.Горького Николай Кочин, показывает безжалостную к человеку беспросветно дикую деревню, в которой ростки нового пробивают себе дорогу с огромным трудом. Тем сильнее противодействие героев среды, острее конфликт. Одна из главных героинь «Девок», беднячка Парунька Козлова, оскорбленная и обесчещенная, но не сломленная, убегает в город.
Роман «Нижегородский откос» завершает трилогию о Великой Октябрьской революции («Гремячая Поляна», «Юность», «Нижегородский откос») старейшего советского писателя. Здесь главный герой романа Семен Пахарев на учебе в вузе, В книге показано становление советского интеллигента, выходца из деревенской среды, овладевающего знаниями.
О Святославе Игоревиче, князе Киевском, написано много и разнообразно, несмотря на то что исторические сведения о его жизни весьма скудны. В частности, существует несколько версий о его происхождении и его правлении Древнерусским государством. В своем романе Николай Кочин рисует Святослава как истинно русского человека с присущими чертами национального характера. Князь смел, решителен, расчетлив в общении с врагами и честен с друзьями. Он совершает стремительные походы, больше похожие на набеги его скандинавских предков, повергая противников в ужас.
Книга посвящена жизни и деятельности российского механика-самоучки Ивана Петровича Кулибина (1735–1818).
Цикл военных рассказов известного советского писателя Андрея Платонова (1899–1951) посвящен подвигу советского народа в Великой Отечественной войне.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Советские специалисты приехали в Бирму для того, чтобы научить местных жителей работать на современной технике. Один из приезжих — Владимир — обучает двух учеников (Аунга Тина и Маунга Джо) трудиться на экскаваторе. Рассказ опубликован в журнале «Вокруг света», № 4 за 1961 год.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
.Как и все другие произведения Павла Филипповича Нилина — автора замечательных повестей «Жестокость» и «Испытательный срок», рассказы эти отличает яркость и глубина характеров, образный, полный юмора и живых интонаций язык. Многие из них, в частности «Впервые замужем» (в главных ролях: Евгения Глушенко, Валентина Теличкина, Игорь Старыгин; режиссер Иосиф Хейфиц), были экранизированы.
Антарктической станции «Восток» грозит консервация из-за недостатка топлива. Отряд добровольцев под руководством Ивана Гаврилова вызывается доставить туда топливо со станции «Мирный», но в это время начинаются знаменитые мартовские морозы. В пути выясняется, что топливо не было подготовлено и замерзает, его приходится разогревать на кострах. Потом сгорает пищеблок... В книгу известного писателя, путешественника и полярника Владимира Марковича Санина вошли повести «Семьдесят два градуса ниже нуля» (экранизирована в 1976 году, в главных ролях - Николай Крючков, Александр Абдулов, Михаил Кононов и др.) и «За тех, кто в дрейфе», действие которых основано на подлинных драматических событиях, развернувшихся на полярных станциях в Антарктиде и Арктике.
В сборник вошли сценарии и статьи известного российского кинодраматурга Владимира Валуцкого, в том числе сценарии к фильмам «Начальник Чукотки», «Ярославна, королева Франции», «Зимняя вишня» и др.
Михаил Михайлович Зощенко (1894–1958) занимает свое особое место в советской литературе как непревзойденный рассказчик, создавший комический образ героя-обывателя, героя-мещанина с острым сатирическим звучанием. И не случайно его правдивые произведения оценивались часто партийными кругами как «клевета на советскую действительность». В книгу включены цикл сатирических новелл «Голубая книга», комедии «Преступление и наказание» и «Свадьба», по которым снят популярный кинофильм «Не может быть!» (режиссер Л.