Парламентская Фронда: Франция, 1643–1653 - [32]
О неприятных личных качествах д'Эмери говорит тот факт, что он в свое время не оказал никакой помощи своему брату купцу Жану Партичелли, обанкротившемуся и скончавшемуся долговой тюрьме в 1623 г., хотя сам Мишель тогда (с 1616 г.) был уже выгодно женат на дочери богатого финансиста Никол Камю[160].
Госсекретарем иностранных дел стал уже упоминавшийся близкий к Анне Австрийской А.-О. Ломени де Бриенн. Он, же как и Лебайель, был введен в Узкий совет.
Со дня на день ждали падения канцлера Сегье, но оно так и не произошло. Для Мазарини было крайне важно, чтобы этот ключевой пост не занял один из сильных политиков, Шатонеф или Нуайе.
Поставленный перед необходимостью противостоять «партии» старых друзей и подруг королевы, кардинал больше всего старается установить особо доверительные отношения с Анной. Его сохранившиеся собственноручные блокноты (carnets) в основном заполнены записями о том, что нужно говорить в беседах с королевой и являются уникальным источником по истории х взаимоотношений. Еще до своего назначения он пишет: «Я не хочу получать патент на пост главы [Узкого] совета… я хотел бы стать ее (королевы. — В.М.) домашним слугой». «Пусть ее в-во сделает меня своим слугой (suo domestico), чтобы я жил при дворце (per haver stanze in casa) и чтобы через мои руки проходили все тайные расходы ее в-ва»[161].
Стремясь как можно быстрее стать необходимым для Анны человеком, Мазарини не уверен в прочности своего положения: пусть она только даст ему «испытательный срок» в 3 месяца, а потом делает что хочет. На первых порах он все же должен довольствоваться «презираемым» им патентом на пост первого министра, но еще не получает апартаменты о дворце.
Противоречия между ним и «партией» старых друзей Анны, которые своей заносчивостью заслужили у современников прозвище «Значительных» (Importants) — эти противоречия были принципиальными и непримиримыми. «Значительные» пылали ненавистью ко всему, что было сделано Ришелье и во внутренней, и во внешней политике. «Вся семья Вандомов говорит, что ни не успокоятся, пока не будут до конца разорены родственники кардинала и все, кто обогатились в прошлом»[162]. К чести для Мазарини, он не открещивается от своего покойного патрона, не предает его памяти, прямо защищает интересы его родней и клиентов, стараясь уверить королеву, что именно они-то, лишенные былой опоры, будут — как и он сам! — ее самыми верными слугами.
Новый кардинал сразу же стал внушать Анне, что «вплоть до заключения мира нужно быть умеренной в расходах, чтобы все видели, что Вы экономны, и что того требует необходимость»[163]. Увы, королеве на первых порах было трудно в чем-либо отказывать своим друзьям. «Королева-регентша очень щедра и никому ни в чем не отказывает», — писал 19 июня одному из своих друзей парижский врач Ги Патен, очень довольный концом кардиналистской тирании. Правда, и у него уже появляются опасения: за один месяц роздано всяческих дарений на 6 млн л., так же начинала свое регентство Мария Медичи, которую оставили большинство грандов, когда ей уже нечего было им давать[164].
Главное же разногласие — вопрос о мире. «Значительные» стоят за мир как можно скорее, ценой любых уступок, — и это тогда, когда военное счастье явно повернулось в сторону Франции. Епископ Потье заявляет: «Дабы во Франции не осталось и памяти о кардинале (Ришелье. — В.М.), надо по условиям мира вернуть все завоеванное»[165]. Ведь Анна — родная сестра испанского короля Филиппа IV, почему бы ей по-родственному не договориться с братом?
Мазарини обеспокоен: даже если этот довод не возымеет действия, не будут ли теперь союзники подозревать Францию в том, что она готова их оставить? Уже 23 мая он советует Анне не увлекаться заявлениями о желании скорого мира — напротив, говорить во всеуслышание, что она не отдаст ни одного французского завоевания[166].
Как раз в это время военная фортуна дает новые лавры французскому оружию. 19 мая, на пятый день после смерти Людовика XIII, сын Конде герцог Энгиенский разбил испанцев при Рокруа. Это было воспринято как счастливое предзнаменование для нового царствования, усилило влияние «партии» Конде и, естественно, ослабило позиции сторонников мира во что бы то ни стало. Конде стали союзниками Мазарини против Вандомов.
Слабостью «Значительных» было то, что у них не было сильного лидера. Епископ Огюстен Потье был благочестивым прелатом, но не имел никаких способностей политика. В этом скоро убедились все, включая королеву, но исключая самого епископа: считая себя способным на первую роль, он мешал выдвижению более сильных кандидатов. Самоуверенный и взбалмошный Бофор вел себя в заносчивой манере почти фаворита, докучая королеве своей бесцеремонностью. Все они не желали читаться с новым положением Анны: для них она была все той же полуопальной королевой, вместе с которой они некогда в молодом задоре плели интриги против всесильного Ришелье и теперь рассчитывали, что она вознаградит их за все гонения. Но теперь она была мать и регентша. После мало кем ожидавшегося рождения сына, Анна, по природе исключительно набожная, ощущала себя сопричастной явленному Франции чуду. Она ничего не упустит для славы сына-короля, она должна передать ему, когда он подрастет, всю власть в неурезанном виде… Доводы Мазарини легко воспринимаются ее сознанием.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».
Представленный сборник письменных источников и литературы по истории Украины и украинцев позволяет читателю ознакомиться с основными документами, материалами и научными работами XVI – начала ХХ века, касающимися проблемы развития географической, этнической и политической идентификации и самоидентификации украинского народа. Книга адресована не только специалистам, но и всем интересующимся историей русского (восточнославянского) этноса.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.