Парламентская Фронда: Франция, 1643–1653 - [145]
Моро в своей библиографии отметил 9 мазаринад, бывших откликами на «Совет провинциала». Полемика развернулась вокруг тезиса о том, перестает ли считаться королем монарх, злоупотребляющий своей властью. Для Франции этот вопрос был пока чисто теоретическим, претензий к малолетнему Людовику XIV быть не могло, но действовали уроки событий, произошедших по ту сторону Ла-Манша. «Сами того не желая, Вы создали апологию английских палачей!» — упрекал «провинциала» один из его критиков, убежденный, что у подданных нет никакого права силою сопротивляться несправедливостям, творимым-законным монархом, они могут только страдать[787]. Защитники памфлета подкрепляли право народов смещать королей ссылками на исторические примеры.
Мы подошли к важной теме реакции парижской публицистики на казнь Карла I и вообще на события Английской революции.
Парижане могли узнать о процессе Карла I хотя бы из продолжавшей издаваться в осажденном городе «Газеты», — родоначальницы французской периодики, основанной Теофрастом Ренодо, — где был напечатан выдержанный в спокойном, объективном стиле отчет о суде и казни. Судьба этого печатного органа показательна. Когда началась Парижская война, сам Теофраст Ренодо уехал в Сен-Жермен и там в дворцовой типографии печатал правительственные декларации, а его сыновья продолжали издавать «Газету» в Париже, естественно, во «фрондерском» духе, но в тоне объективной информации: распространяя выгодные для парижан известия и ложные слухи, они обходились даже без обличений Мазарини. «Газета» издавалась в двух сериях, которые печатались вперемежку: собственно «Gazette» (внутренние события) и «Nouvelles ordinaires» (иностранные дела). О казни английского короля, ввиду важности факта, было вкратце сообщено и в «Gazette» (№ 21; 27 февраля) с лаконичным «комментарием»: «Это варварское деяние я не мог бы описать вам без ужаса»[788]. Отчет же о процессе был опубликован в соответствующем параллельном номере «Nouvelles ordinaires»[789].
Казнь подданными своего монарха вызвала целый поток памфлетов, объединенных одной идеей: необходимость общего примирения — и во Франции, и на континенте — и интервенции войск большой коалиции в Англию, дабы покарать цареубийц и восстановить законную династию Стюартов. Постоянно звучит мотив, что английский пример представляет угрозу для всех монархий и что все короли должны объединиться против этой угрозы. Парижская оппозиция выступала в роли даже больших монархистов, чем придворные Сен-Жермена. Конечно, подчеркивание верности монархическому принципу соответствовало уже явно проявившейся склонности умеренных парламентариев к примирению с двором. Но, кроме того, чем чудовищнее и опаснее изображались «английские палачи», тем большей становилась вина Мазарини, который вместо оказания военной помощи Карлу начал войну с парижским народом. Благодарная тема, пища для новых обличений кардинала!
Нет надобности перечислять все такого рода памфлеты. Но вот один из них, отличающийся если не глубиной мысли, то парадоксальностью замысла и широтой кругозора: «Соглашение между четырьмя императорами Востока и императорами, королями и государями Запада, дабы отомстить за смерть короля Англии, по настояниям французского дворянства»[790]. Вначале излагается содержание конвенции, которую якобы заключили между собой, по призыву французских дворян, четыре «императора Востока» (турецкий султан, иранский шах, индийский Великий Могол и «священник Иоанн», т. е. негус Эфиопии). Тронутые судьбой несчастного английского монарха, эти государи решили впредь не воевать между собою, но собрать большую армию для вторжения в Англию под общим командованием. Христианские государи Запада, устыженные таким благородством, не приняли помощи «императоров» и решили действовать своими силами, организовав большую коалицию под эгидой папы при участии монархов Франции, Испании, Империи, Швеции, Дании и т. д.
Кто только из живых и покойников не «призывал» в памфлетах к интервенции и мести за короля Карла! Вот персонаж, без которого никак нельзя было обойтись — Жанна д'Арк[791]. Ругая ненавистных англичан, Орлеанская Дева говорит заклинаниями: «Прекрасное Солнце, спрячьте от них Ваш сияющий лик!
Небеса, не вращайтесь больше для англичан, оставайтесь неподвижными в том же положении, как сейчас — пусть они почувствуют жестокость бесконечной зимы!».
При всем том нужно разделять практически единодушное осуждение казни Карла I и общее отношение к Английской революции — оно могло быть более сложным, когда обсуждались вопросы, в чем были причины революции и почему она смогла победить. Интересен памфлет «Диалог, или разговор двух кавалеров, француза и англичанина, о событиях во Франции и в Англии»[792].
Беседа начинается с того, что англичанин с сокрушением восклицает: «Ах, если бы Богу было угодно двадцать лет назад истребить тех, кто внушал нашему королю намерение стать таким же абсолютным, как и король Франции!». Именно в этом намерении он видит первопричину революции; выходит, что казненный король действительно был главным виновником гражданской войны. Привыкший к абсолютистским порядкам француз возражает, что это был великий и достойный монарха замысел — «стать господином и ни от кого не зависеть».
Книга посвящена истории олимпийских игр Древней Греции. Автор в увлекательной форме рассказывает об античном спорте, о системе физического воспитания эллинов, знакомит читателя с древнегреческой мифологией. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Представленный сборник письменных источников и литературы по истории Украины и украинцев позволяет читателю ознакомиться с основными документами, материалами и научными работами XVI – начала ХХ века, касающимися проблемы развития географической, этнической и политической идентификации и самоидентификации украинского народа. Книга адресована не только специалистам, но и всем интересующимся историей русского (восточнославянского) этноса.
Известный историк науки из университета Индианы Мари Боас Холл в своем исследовании дает общий обзор научной мысли с середины XV до середины XVII века. Этот период – особенная стадия в истории науки, время кардинальных и удивительно последовательных перемен. Речь в книге пойдет об астрономической революции Коперника, анатомических работах Везалия и его современников, о развитии химической медицины и деятельности врача и алхимика Парацельса. Стремление понять происходящее в природе в дальнейшем вылилось в изучение Гарвеем кровеносной системы человека, в разнообразные исследования Кеплера, блестящие открытия Галилея и многие другие идеи эпохи Ренессанса, ставшие величайшими научно-техническими и интеллектуальными достижениями и отметившими начало новой эры научной мысли, что отражено и в академическом справочном аппарате издания.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.