Париж.ru - [104]

Она снова вытянула руку и не могла не залюбоваться поразительной огранкой «штуковины».

– Да знаешь, почему он это сделал? – громко шептала Николь. – Потому что любит тебя. Любит! Он мне сам сказал на крыльце: «Я не могу ее потерять. Именно ее я ждал всю жизнь, полюбил с первого взгляда! Неужели я лишусь ее, едва отыскав?»

– А может быть, он не хочет потерять те два миллиона, которые я ему теперь принесу в приданое? – ехидно прошипела Лера.

– О нет... – Николь даже отшатнулась. – Только не это. Ты нечаянно это сказала, верно? Ты не можешь быть такой пошлой, такой... – Она осеклась, беспомощно покачала головой.

Лера кинулась к ней, обняла:

– Ой, извини. Я сама не знаю, что говорю. Прости меня, пожалуйста. Ну не обижайся-а-а!

– Да не во мне дело, – пожала плечами Николь, вывернувшись из-под ее руки. – Обидно смотреть, как ты готова бросить все, и жизнь, и деньги, под ноги обыкновенному альфонсу. Для него же это чистый расчет.

– Ну, не совсем так, – покачала головой Лера, вспомнив, как пахла лаванда в заросшем саду. – А если уж на то пошло, разве в моем желании выйти замуж за Жерара был не расчет? Чем же я лучше Данилы?

– Ну... – Николь явно растерялась. – Ну, ты долго думала, ты решалась на это, ты...

– Вот видишь, ты сама понимаешь, что я права, – грустно кивнула Лера. – А потом, ты сама говорила, что Жерар в меня влюбился. С первого взгляда, да? А разве Данила не мог? Тоже с первого взгляда?

– Ой, не верю я ему, не верю! – сокрушенно покачала головой Николь.

– А в то, что я в него влюбилась, ты веришь?

– Ты?! Что, серьезно?

– Не знаю, ничего не знаю. Вот сейчас мы с тобой разговариваем, и я хоть и спорю с тобой, но умом понимаю, что ты, в принципе, права. Мне от него надо держаться подальше. Он подозрительный, он опасный, он ненадежный, он младше меня, он слишком красивый, он ужасно сексуальный, у меня от него... у меня от него голова кругом идет и ноги подкашиваются. Я его как только вчера увидела, то сразу поняла, что между нами что-то будет. Я это знала, он это знал, это произошло!

– Мон Дье... – протянула Николь, как-то совершенно по-бабьи, по-русски всплеснув руками, и вдруг ахнула – и кинулась в ванную комнату.

Лера понеслась следом. Николь склонилась над унитазом, и ее начало рвать.

В эту самую минуту на площадь выехал небольшой фургон – серый пикап – и остановился перед домом Брюнов.

– Бонжур, – сказал немолодой, но все еще красивый мужчина цыганского типа, сидевший за рулем.

– Бонжур. – Мирослав, все так же лежавший на парапете, сел.

Данила кивнул, пошевелил губами: бонжур, мол.

– Ребята, старье какое-нибудь, антиквариат есть? – приветливо спросил цыган, выскакивая из кабины и подходя к крыльцу. – Даем хорошую цену.

– Нет, спасибо, – ухмыльнулся Мирослав, не раз слышавший от Николь о том, как пострадала от таких же любителей антиквариата ее тетушки Мари. – Ничего у нас нет для продажи.

– Ребята, да вам только кажется, что ничего нет, – широко улыбнулся цыган, становясь вплотную к парапету, на котором полулежал Мирослав. – Давайте я посмотрю. У меня глаз наметанный. Бывало так, придешь, глянешь, скажешь хозяевам – вон то я бы купил. Они: а разве это антиквариат? А мы не знали! И продают.

– Что ему надо? – спросил Данила, с любопытством разглядывая цыгана. – А, Мирослав? Переведи!

– Да ну, купи-продай! – махнул рукой Мирослав. – Старьев...

Он только на миг отвернулся от цыгана, но и мига хватило тому, чтобы вцепиться в ногу Мирослава и дернуть с такой силой, что Понизовский слетел с парапета и навзничь грохнулся на землю.

Удар был так силен и внезапен, что у Мирослава захватило дыхание. Он не мог двинуться, а в это время дверцы фургончика распахнулись и оттуда выскочили две высокие фигуры. Увидев их, Мирослав рванулся, но больше ничего сделать не успел, даже крикнуть: «Гасконец!», как собирался. В одну минуту на голову ему был напялен мешок, «гасконец» вцепился ему в плечи, негр с копной разноцветных косичек – в ноги, рывок, бросок – и долговязое тело Мирослава влетело в фургончик.

Данила, рванувшийся на помощь к другу, был перехвачен в полете, но ему удалось вывернуться и, крутнувшись вокруг своей оси, ткнуть цыгана ногой в плечо. Однако тот увернулся, поймал Данилу за ногу и уложил его плашмя так же, как он только что уложил Мирослава.

Рвало Николь жестоко. Лера в испуге и раскаянии топталась рядом. Наконец ее подруга выпрямилась – бледная, потная, – подошла к умывальнику и принялась умываться и чистить зубы.

– Что случилось? – жалобно спросила Лера. – Это ты из-за меня?

– Да ты что? – криво улыбнулась Николь, медленно переходя из ванной в «комнату дочерей». – Ой, такая слабость всегда после рвоты, даже ноги подкашиваются. Меня какой-то запоздалый токсикоз мучает. В первые месяцы вообще ничего не было, я даже не ощущала беременности, а после четвертого – ужас! Все наоборот. Редкий день без рвоты. Так что не волнуйся. Ты тут ни при чем. Хотя, конечно, я не могу не переживать. Ничего больше не буду тебе говорить. Надеюсь, ты сама разберешься, что тебе в самом деле надо в жизни. Сексуальный он, видите ли! Откуда ты знаешь, что Жерар не сексуальный?!