Паритет интересов - [16]

– Иди, – нехотя отпустила она меня. – Только завтра не опаздывай!

– Приложу все усилия, – заверил ее я.

– Вообще-то завтра никого из начальства до обеда не будет, – возмущенно протянула Ксюша, давая понять, что рассчитывает отоспаться и немного опоздать.

– Я сказала: завтра в девять чтобы были оба! – Журбина была непреклонна, что, впрочем, не помешало Ксении продолжить выпрашивать у той послабление режима.

– Ну, Людочка, – заканючила она.

Ждать, чем закончится этот цирк, я из-за спешки не стал, были дела поважнее.

Нет, я не к потерпевшим рвался. Время – еще шести нет, и все приличные советские люди на работе. Первым пунктом у меня значилось посещение ЦУМа. Осень на дворе: то дождь, то ветер, то все вместе – надо утепляться. Заметил, что здешний климат был суровее, чем в мое время. Такая промозглая и холодная погода, как сейчас, у нас только к концу октября устанавливалась.

Возле магазина ожидаемо встретил своего знакомого фарцовщика Константина.

– Ты зачем? – кивнул он на входные двери после приветствия. – Будешь семечки?

– Нет, не буду. А я за шапкой.

– За зимней? Так их нет еще в продаже. – Он сплюнул шелуху и вставил в зубы новую семечку.

– Да не, мне обычную, вязаную, – пояснил я.

– Петушки только, даже кепок нет. Вчера были, но разобрали, – рассказал он мне об ассортименте отдела головных уборов.

– А у тебя есть? – пришлось спросить, не просто же так он про шапки разговор затеял.

– У меня все есть, – самодовольно заявил Константин.

– Ну веди тогда, – усмехнулся я.

– Из-за одной шапки, что ли? – скривился он, не двигаясь с места.

– Верхняя теплая одежда еще нужна. Пуховик – самое то будет, – задумчиво дополнил я список.

– Дубленка есть клевая болгарская, прямо на тебя, – начал он перечислять, словно не расслышал мою заявку. – Вельветовая куртка на меху. Такой в городе вообще ни у кого нет.

– А пуховик? – перебил я его.

– Как у альпинистов, что ли? – уточнил он.

– Куртка с капюшоном, а внутри птичий пух, – начал объяснять я, не поняв, что имеет в виду фарцовщик. – В Северной Европе в таких ходят, – обескураженно добавил я, задумавшись: а вдруг их еще не изобрели?

– Вечно у тебя какие-то странные запросы. – Константин недовольно поджал губы и бросил горсть семечек пасущимся возле ног голубям. – Я ему самые модные шмотки предлагаю, а он куртку какую-то с птичьим пухом требует.

– Так в пуховике удобней. Он легкий и теплый.

На мое объяснение фарцовщик лишь пожал плечами и сделал новое предложение:

– Ботинки замшевые на меху будешь брать?

– Буду, – согласился я. – Если размером подойдут. И перчатки возьму. Есть?

– Есть, кожаные, – закивал он радостно. – И шарфы есть разноцветные мохеровые.

– Пошли, холодно здесь стоять, – поторопил его я.

Утеплившись шапкой, шарфом и перчатками, я засунул замшевые зимние ботинки в портфель и направился на автобусную остановку.

Пуховик Константин обещал заказать через знакомых в Москве, хотя предупредил, что не уверен в исполнении заказа.

До первого адреса я доехал на переполненном автобусе. Рабочий день закончился, и в общественном транспорте начался ад. Всю дорогу провел в толкучке, а когда выбирался из салона, чуть не потерял портфель, что не прибавило мне настроения.

На улице опять пошел дождь, и пришлось открывать зонт. Еще не высохшие после предыдущего ливня лужи растеклись, и в нужный мне подъезд я входил злым и промокшим.

Следом за мной вломился, протирая плечами стены, какой-то пьяный хрен с гитарой. Мало того что его штормило, так он еще задумал вместе со мной в лифте проехать. Пришлось выпнуть. Мат и стук по дверям, несущиеся с первого этажа, сопровождали меня до конца подъема.

Входную дверь открыл коренастый мужчина лет пятидесяти.

– Зорин Валентин Никитич?

Дождавшись подтверждения, я показал свое удостоверение.

– Можно пройти?

– Да, конечно, – отступил он внутрь квартиры. – Вы по поводу кражи пришли?

– Да, нужно кое-что уточнить, – подтвердил я, снимая обувь. – Это ненадолго, – добавил я, заметив вышедшую из комнаты женщину в домашнем халате и с накрученными на бигуди волосами.

– Это моя жена Мария Михайловна, – представил он мне ее, после чего пригласил меня на кухню.

– Валентин Никитич, вспомните, пожалуйста, кому вы говорили о деньгах? – спросил я, усаживаясь на табурет.

– Друзьям. Больше вроде никому, – пожал он плечами и перевел взгляд на жену.

– А кто хвастался у Петровича? – изобличила его благоверная. – Товарищ следователь, в июле наш сосед по даче справлял свой день рождения, – начала она сдавать муженька. – Славка привел с собой знакомую, – последнее слово женщина выделила, – Анечку, – имя же вообще выплюнула. Так возле этой… – Мария Михайловна сдержалась, показывая, что в отличие от упомянутой Анечки она дама приличная, – все мужики только и крутились! Кобели! – закончила она свою обвинительную речь.

– И что? – не до конца понял я смысл этой тирады.

– Как что? Они же перед этой кралей все хвосты распустили, – пояснила мне гражданка Зорина. – Хвастались, у кого какая квартира, машина, должность и связи. А мой, – женщина гневно сверкнула очами, отчего гражданин Зорин тяжко вздохнул, – решил козырнуть тем, что у нас очередь на машину подходит! Дохвалился – сглазили! Теперь ни машины, ни денег! – Женщина махнула на непутевого мужа рукой.