Память - [3]

Когда Куинн это описывала, у нее чуть перехватило дыание. В конце концов, ее прекрасное лицо – не настоящее, а восстановленное после ее собственного жуткого знакомства с плазменным огнем, случившегося более десяти лет назад. – Майлз, что с тобой, к черту, творится?

– Думаю, у меня было… что-то вроде припадка. Типа эпилепсии, не считая того, что неврологических следов после него не остается. Боюсь, это пост-эффект моего прошлогоднего криооживления. – «Тебе чертовски хорошо известно, что это так.» Он потрогал парные шрамы с обеих сторон шеи, теперь слабо заметные и бледные, – самый незначительный из оставшихся с тех пор сувениров. Раз в критическом положении Куинн пришлось выстрелить в него из парализатора, это объясняет и длительное состояние беспамятства, и последовавшую за ним головную боль. Значит, припадок был не хуже предыдущих…

– О боже, – ахнула Куинн. – Но это ведь в первый… – Она замолчала, всмотрелась в него поближе. Голос ее сделался бесстрастным. – Это с тобой не впервые, понятно.

Молчание стало напряженным; Майлз заставил себя заговорить прежде, чем эта тишина с треском разорвалась. – Случалось это раза три или четыре, – или пять – с тех пор, как меня воскресили после криостаза. Криохирург сказала, что это может пройти само собой, таким же образом, как провалы в памяти и трудности с дыханием. И какое-то время спустя показалось, что они прекратились.

– И СБ позволила тебе отправиться на тайное боевое задание с этакой бомбой замедленного действия в голове?

– СБ… не знает.

– Майлз …

– Элли! – отчаянно заговорил он. – Они бы тотчас сняли меня с оперативной работы, ты их знаешь! В лучшем случае прибили бы подошвы моих сапог к полу за каким-нибудь столом. А в худшем – отправили бы в отставку по здоровью. И это был бы конец адмирала Нейсмита. Навсегда.

Она застыла, потярясенная.

– Я рассчитывал, что если приступы возобновятся, я смогу разобраться с ними сам. И думал, что мне это удалось.

– Кто-нибудь об знает?

– Немногие… Я не хотел давать этой информации возможность дойти до СБ. Сказал нашему дендарийскому хирургу. И взял с нее клятву держать это в секрете. Мы с ней работаем над диагнозом, который показал бы их причину. И пока что не очень далеко продвинулись. В конце концов, она специализируется на травмах. – Ага, вроде плазменных ожогов и приживления конечностей. По крайней мере, лейтенант Форберг не мог бы оказаться сейчас в лучших или более опытных руках, даже если бы чудом мгновенно перенесся домой, в барраярский Имперский военный госпиталь.

Куин сжала губы. – Но мне ты не сказал. Не говоря уж о наших личных отношениях, я твой заместитель в этой операции!

– Я должен был сказать тебе. Теперь, оглядываясь назад, я это четко вижу. – «Аж глаза слепит».

Куинн бросила взгляд в дальний конец катера, где медтехник «Перегрина» протискивал в шлюз плавающую платформу. – Идет зачистка территории, мне надо кое-за чем присмотреть. А ты останешься в этом чертовом лазарете, пока я не вернусь. Договорились?

– Я теперь снова в норме! Могут пройти месяцы, прежде чем это случится снова! Если вообще случится.

– Договорились? – сквозь зубы повторила Куинн, неприкрыто сверля его взглядом.

Вспомнив о Форберге, Майлз сдался. – Договорились, – пробормотал он.

– Весьма признательна, – прошипела она.

Майлз отверг предложенные ему плавающие носилки и настоял на том, что пойдет пешком, но все равно с ним отправился медтехник. Чувствовал он себя ужасно подавленно. «Я теряю над этим контроль…»

Как только Майлз дошел до медотсека, обеспокоенный медтехник подверг его томографии мозга, взял анализ крови и пробы всевозможных жидкостей, какие только имелись в его теле, а также заново проверил все жизненные показатели, которые мог. После этого оставалось только ждать прибытия хирурга. Майлз благоразумно ретировался в маленькую смотровую, куда его денщик принес корабельную форму. Денщик все норовил болтаться рядом и хлопотать над ним, и раздраженный Майлз отослал его прочь.

Итак, он остался один в тихом спокойном месте, где было нечем заняться, кроме как размышлять. Что, возможно, было тактической ошибкой. С зачисткой Куинн можно довериться, иначе чего ради он сделал бы ее своим заместителем? Она вполне компетентно взяла власть в свои руки, когда в прошлый раз его насильственно вывели из цепочки командования – когда снайпер разворотил ему грудную клетку иглогранатой во время операции на Единении Джексона.

Майлз натянул и застегнул серые брюки, потом оглядел свой торс, пробежавшись пальцами по похожему на паутину многообразию бледнеющих на коже шрамов. Джексонианский криохирург проделала великолепную работу. Новое сердце, легкие и прочие органы уже почти вырасли до нужного размера и полностью функционировали. Вдобавок хрупкие кости, мучавшие его с тех пор, как он родился инвалидом, были почти по всем телу заменены синтетическими. Криохирург даже выпрямила ему позвоночник, пока над ним трудилась: лишь один намек остался от горба, который вкупе с его карликовым ростом заставлял соотечественников-барраярцев хихикать ему вслед «Мутант!», если они были уверены, что он их не услышит. В результате этой операции он даже выиграл пару сантиметров роста – небольшой, но ценный приз, имеющий для него такое значение. Усталости как не бывало. Для посторонних глаз он сейчас находится в лучшей физической форме, чем был когда-либо за свои почти тридцать лет.