Паломник. Книга первая - [53]

– Твоя работа – ее защищать, – сказал Яме Данзен. – Иногда меня может не быть в монастыре, и тогда ты должен за всем присматривать. – Он указал на курятник и, хотя Яма не кивнул, у Данзена создалось впечатление, что псолев понимает его слова.

Он вновь пригласил каменного екая в дом, но тот вернулся к главным дверям монастыря и занял свое место на пьедестале.

Данзен вскипятил на кухне воду и сделал кашу, которую приправил соусом из маринованных свиных костей.

Поев в тишине, он ушел в спальню и снова взялся за дневник.

Бывший убийца наконец уснул, и его не тревожили ни сны, ни прошлое, запертое в дальнем уголке сознания, как полузабытое воспоминание.

Как он надеялся, навсегда.

Часть пятая

Глава первая

Данзен встретил Хамдо у дверей монастыря. Плотник нес на плече сумку с материалами. Взглянув на землю, он заметил ярко-голубые следы.

– Я должен тебе банку краски, – сказал ему Данзен.

– Ты должен мне все объяснить. Что тут произошло?

Хамдо поставил сумку на землю, достал сверху завернутый в бумагу мясной пирог и передал Данзену.

– Она не обязана их для меня готовить…

– Но она и не прекратит. Ты же видел мою жену. Смог ты ей в чем-то отказать? Кроме того, ты же их ешь, так?

– Они просто отличные.

Хамдо фыркнул.

– Пока я сюда хожу, она будет их посылать. А если ты зайдешь к нам, она что-нибудь приготовит или пригласит поесть вместе с нами. Я знаю, что на западе живут иначе, больше держатся особняком, соблюдают иерархию и следят, кто кого выше – но тут все по-другому. Не то чтобы в долине не было чего-то подобного, но особенно тут, на самом краю мира, нам нужно друг о друге заботиться.

– Я начинаю это понимать.

– Так ты объяснишь мне, что случилось? – спросил Хамдо, еще раз оглядывая пятна краски на земле.

– Ты уверен, что это тебя не напугает?

– Я понемногу привыкаю, что рядом с тобой происходят всякие странности. Кстати, Темур наконец рассказал все о том, что случилось у него дома.

– Все?

– Этих грабителей нельзя было оставлять в живых, – мрачно сказал Хамдо. – И не беспокойся. Я никому ничего не расскажу. Всякий, кто поднимет руку на чьего-то ребенка, заслуживает получить стрелу в затылок. По крайней мере, я так считаю.

Данзен не стал говорить, что один из тех, кто погиб, пытаясь добыть огнедышащую курицу, Харша, был сыном какого-то жителя Чутама. Технически он тоже был чьим-то ребенком.

Как и все они, включая Данзена. Пусть он и знал о своей матери только то, что она была проституткой, а об отце – только что он в какой-то момент занимался с ней сексом. И каким-то образом от этого союза родился сын с нечеловеческими способностями, кровь которого призывала демонов.

– Так что ты собирался мне показать?

Данзен свистнул, и Яма ожил и спрыгнул с пьедестала.

– Слезы Шуньяты! – Хамдо уронил сумку.

Яма прошел мимо него, остановился рядом с Данзеном и сел, и бывший убийца положил руку ему на голову.

– Твоя жена была права.

– Никогда бы… – Хамдо сглотнул. – Оно мирное?

– Он вполне дружелюбен. Он же на тебя не напал, – заметил Данзен.

Яма задрал заднюю лапу и принялся чесаться. Мужчины поморщились от звука камня, скребущего по камню.

– Прямо как обычный пес.

– Скорее как кот, по крайней мере, по моим наблюдениям, – сказал Данзен. – И он отказывается входить внутрь. Его задача – стеречь монастырь снаружи. Его подруга, – добавил он, кивая на вторую, безголовую, статую, – должна была охранять внутренние помещения. Но я не знаю, где ее голова.

– Может, мы и ее когда-нибудь отыщем, – сказал Хамдо, медленно поднимая сумку.

– Возможно, – согласился Данзен.

Какое-то движение у основания холма привлекло их внимание. Снизу к ним ехал старик на лошади. В какой-то момент животное поднялось на дыбы, потом успокоилось.

– Яма, – окликнул Данзен и похлопал рукой по пьедесталу.

Псолев быстро вскочил на него и окаменел. Данзен и Хамдо повернулись к подъезжавшему всаднику.

– Ты его знаешь? – спросил Данзен.

– Это Панча, – сказал Хамдо. – Раньше он служил конюхом у богатой семьи в Первом районе. Всю жизнь провел в конюшне. Ушел со службы только пару лет назад, чтобы помогать жене заботиться о внучке. Их сын пошел в солдаты, и когда он погиб, мать Энхмаа сошла с ума. Все это было очень неприглядно. Но с тех пор Панча с женой заботятся о девочке.

Хамдо поднял руку, чтобы поприветствовать Панчу, пока старик медленно слезал с лошади. У него были кривые ноги, и он прихрамывал при ходьбе. Но, несмотря на это, Панча выглядел по-прежнему сильным и широкоплечим. Лысый череп покрывали пучки белых волос, а улыбка продемонстрировала полный набор отличных зубов.

– Хамдо, Паломник, – произнес он, подходя ближе. Лошадь заржала, и Панча потянул за поводья. – Тише, тише. Дернул же меня нечистый поехать на молодом жеребчике. Глупое животное. Думаю, лучше перейти прямо к делу. Я слышал, что ты берешься за всякие странные дела, – сказал старик, глядя на Данзена.

– Зависит от дела, – ответил тот.

– Не знаю, с чего начать, но… – Лицо Панчи сморщилось, как будто он вот-вот расплачется. – Энхмаа пропала.

– Как так? – воскликнул Хамдо.

– С утра окно ее комнаты было открыто, и ее нигде нет. – Панча сплюнул. – Ее не было в комнате, мы с женой обыскали весь дом. Потом позвали соседских мальчишек, сыновей Марал, чтобы эти балбесы поискали по округе. Она всегда носит желтые платья. Может, ты ее видел. Это ее любимый цвет, у нее их три или четыре, и моя жена, Сурена, постоянно их стирает.