Паломник. Книга первая - [51]

Покончив с этим, он вернулся в монастырь и запер дверь. Данзен перенес Басан в спальню, но на этот раз не стал выпускать ее из клетки. Он вновь невольно поморщился, когда птица забила крыльями и выплюнула шар иллюзорного пламени.

Лампа в спальне светила достаточно ярко, чтобы Данзен мог рассмотреть страницы дневника, и он принялся листать его в поисках чего-то, похожего на статую перед входом, которую Сарнай назвала псольвом.

Существа и правда походили на львов. Они были примерно того же размера, мускулистыми, с выпущенными когтями, но с мордами пошире и с курчавыми гривами. Кроме того, прежде ему доводилось видеть статуи псольвов с рогами, но у тех, что стояли перед монастырем, ничего подобного не было.

Примерно в середине дневника Данзен отыскал небрежный набросок, напоминавший статую за дверью. Не обращая внимания на тихое квохтанье Басан, он стал читать описание:

«Кона-ину – священные екаи, охраняющие монастыри и святилища. Эти благородные создания живут парами и становятся стражами определенного места. Традиционно женский кона-ину охраняет внутренние помещения монастыря, мужской следит за тем, что происходит снаружи. Как правило, одно из существ изображается и открытой пастью, как будто рычит, другое – с закрытой.

Из-за необычной внешности местные жители часто называют их псольвами, так как морды кона-ину короче, чем у настоящих львов».

Данзен припомнил, что видел подобных львов повсюду, в святилищах даже продавали статуэтки, которые любой мог поставить дома на подоконнике. Он немедленно задумался, сколько статуй екаев он видел на западе и просто не обращал на них внимания.

Бывший убийца не знал, было ли создание за дверью самцом или самкой, но предположил, что если ночной беспорядок действительно дело лап каменного екая, это должен быть самец, раз он ни разу не заходил внутрь.

Когда лампа погасла, Данзен устроился на одежде, которую разложил вместо спальной подстилки. Закинув руки за голову, он уставился в потолок и стал прислушиваться к дыханию Басан.

Равномерный звук постепенно его убаюкал.

И вновь его разбудил шум. Но вместо того, чтобы потянуться за мечом, Данзен остался в спальне и стал внимательно прислушиваться к тому, что происходит снаружи. Потом ему вновь удалось заснуть, и Басан разбудила его только когда в щель под дверью начал просачиваться дневной свет.

Натянув одежду потеплее, Данзен пересек главную молельню и вышел наружу. А едва открыв дверь, заметил на земле и траве голубые отпечатки лап.

Он остановился перед статуей и обнаружил следы вокруг постамента и повсюду у стен монастыря. Кроме того, сама статуя тоже была покрыта краской.

– Я знаю, что ты такое, – заявил Данзен и уставился прямо в глаза каменного изваяния. Статуя возвышалась над ним примерно на фут, но только из-за того, что стояла на пьедестале.

Данзен терпеливо ждал. Легкий ветерок играл его волосами. Он не взял с собой меч. Даже если ему удастся разбудить статую, оружие не повредит каменной плоти.

Бывший убийца собрал волосы в узел на затылке, потом скрестил руки на груди и снова уставился на статую, на ее морду с разинутой пастью, окруженную курчавой гривой.

Псолев оставался неподвижным, и на секунду Данзен почувствовал себя глупо, разговаривая со статуей. Потом он опустил глаза и увидел, что лапы и даже нижнюю часть существа тоже покрывает голубая краска.

– Я знаю, что ты живой, – снова сказал Данзен. – Знаю, что ты охраняешь монастырь, и что безголовая статуя была твоей подругой. Теперь здесь живу я. Думаю, нам стоит как-то договориться и научиться мирно сосуществовать.

Когда статуя не ответила, Данзен обошел ее сбоку, переступив через одну из линий краски, хотя она уже почти высохла. Он положил руку на лапу статуи и отметил, какая она холодная.

На секунду он задумался: возможно, она способна оживать только по ночам?

Но что-то заставило его продолжить попытки.

Данзен посмотрел на пьедестал и заметил небольшую щель между лапами существа и основанием, на котором оно стояло. Это тоже означало, что оно могло двигаться.

– Последний шанс, – сказал он статуе, а потом уперся обеими руками в бок псольва. Он опасался, что екай попытается его укусить, но существо оставалось неподвижным.

– Ну как знаешь.

Данзен сконцентрировал свою силу в ногах и начал толкать существо с пьедестала. Нормальному человеку это вряд ли удалось бы, но благодаря сверхъестественной силе Данзена потребовалось лишь сосредоточенное усилие, чтобы столкнуть екая с основания. Как только статуя коснулась земли, мышцы на теле псольва задвигались, он ожил и вскочил на ноги.

– Тише, – сказал Данзен, показывая существу руки и жалея, что Астра не с ним, пусть даже от нее не было никакого толку.

Каменный кона-ину зарычал и уставился на человека прищуренными глазами. Потом он взревел и бросился вперед, замахнувшись выкрашенными краской когтями на Данзена. Бывший убийца успел отскочить только в последний момент.

В результате он оказался спиной к стене монастыря, но тут ему пришла в голову мысль.

Данзен присел, развел руки, как будто хотел поймать псольва, и стал дожидаться нового нападения. Но на этот раз он ускользнул в сторону, и кона-ину врезался головой в стену.