Падший ангел - [18]

— В этом случае, вам придется исполнить волю родителей, — внес предложение Арон.

Сюзанна покачала головой:

— Мне очень жаль, что у вас сложилось обо мне впечатление как о непослушной и неблагодарной дочери. Но мои родители плохо обошлись с Лилит. Я считаю: в том, что она убежала, была и их вина. Она была очень молода, как я сейчас. Честно говоря, у меня не хватило бы мужества поступить подобным образом. Поэтому теперь мне хочется компенсировать ее страдания, лишения, через которые ей пришлось пройти. Я очень люблю свою сестру.

— Понимаю, — кивнул мужчина. — Позвольте поинтересоваться, сколько вам оставили родители?

Девушка ответила, и Арон задумчиво взглянул в окно.

— Да, вы можете позволить себе отдать ей половину, если хотите. У вас останется достаточно денег, чтобы жить безбедно.

— А возможно ли перевести деньги на ее имя до того, как она узнает о них и откажется?

— Я могу оформить перевод, однако без ее согласия дело не выгорит. У вас должен быть адвокат, который занимался бы вашей собственностью. К нему можно обратиться и по поводу перевода.

— Его здесь нет, — заявила Сюзанна. — И потом, я его недолюбливаю. Он не одобрит моих намерений. Я хочу знать о процедуре перевода денег и куда их положить.

— Вы собираетесь жить здесь?

— Конечно. Лилит — моя семья. Я не хочу жить где-нибудь еще.

— Если вы желаете, чтобы я стал вашим поверенным, вы должны дать мне имя вашего адвоката в Сент-Луисе.

Сюзанна, радостно улыбнувшись, тут же достала из сумочки лист бумаги с именем юриста и его адресом. Передавая его Арону, она нечаянно коснулась его руки. Глаза ее расширились, а щеки порозовели.

— У меня есть один вопрос, мистер Корт.

Адвокат внимательно смотрел на нее, испытывая непреодолимое желание вновь дотронуться до девушки.

— Моя сестра несколько раз спрашивала меня о ночи пожара. Я не помню ничего, кроме прыжка с балкона.

— Это из-за сотрясения мозга. Вы практически все время были без сознания.

— Все время?

— Нет, — медленно ответил Корт. — Я не смог найти ни вашей сестры, ни врача, поэтому решил привезти вас к себе и немного подлечить. Вам было очень больно, поэтому я дал вам опиума.

Девушка испуганно вздохнула, а адвокат улыбнулся.

— Опиум облегчил ваши страдания, и вы уснули. Я не рекомендую часто им пользоваться, только в экстренных случаях.

Мужчина улыбнулся.

— Как ваша рука?

Он взял ее ладонь в свою и, чувствуя, как собеседница напряглась, поспешил добавить:

— Заживает?

— Да, — прошептала та. — Клара говорит, что мазь была очень хорошая.

— Именно.

Мужчина говорил низким, бархатным голосом, от которого дрожь бежала по телу и кружилась голова. Расстегнув пуговицы на манжете, блондин осторожно коснулся шрама пальцами.

— Один мой мексиканский приятель дал мне эту мазь.

Девушка расширенными глазами наблюдала за ним. Корт застегнул пуговицы и, распрямив ее пальчики, взглянул на ладонь.

— Вам повезло, что огонь не добрался до ваших рук.

Он осторожно коснулся ладони Сюзанны. Интересно, упадет ли Сюзанна в обморок, если на ее нежной ручке запечатлеть поцелуй?

Увидев через стекло целящегося в них человека, мужчина замер. Не раздумывая, Арон увлек девушку на пол. Спустя мгновение прозвучал выстрел.

Ожидая повторного нападения, Корт не шевелился. Вокруг кричали и суетились люди. Находясь в его объятиях, Сюзанна прошептала:

— Что случилось?

— Не двигайтесь и не бойтесь. В нас кто-то стрелял.

— О!

Девушка повиновалась и осталась лежать.

— Лилит, конечно, права, — прошептала она. — Я завтра же начну брать уроки, если люди делают меня мишенью.

Адвокат усмехнулся:

— Полагаю, в данном случае мишенью оказался я, а не вы, мисс Сюзанна.

— О, извините.

Наконец до Арона начала доходить вся нелепость положения, в котором он оказался. Он лежал на полу столовой гостиницы Мак Фадена, вокруг находилось около пятидесяти человек, которые кричали и суетились, а в его объятиях находилась девушка, дрожащая от страха. Мужчина страстно желал ее поцеловать. Арон не стал бороться с искушением и коснулся розовых пухлых губ. Девушка в упоении закрыла глаза. Корт быстро опомнился, люди вокруг могли заметить их и неправильно истолковать его поведение. Поэтому он спешно поднялся и протянул руку Сюзанне:

— Могу ли я проводить вас в ваш номер?

— А как быть с убийцами?

Корт узнал стрелявшего.

— Еще есть время разобраться с Пэккардами, — заметил мужчина и взял Сюзанну под руку. Он действительно намеревался разделаться с бандитской семейкой. Засадив Элиаса Пэккарда за решетку, Арон счел было свой долг выполненным, но теперь изменил решение и горел желанием прикончить Хогсхеда Бейтса при первом удобном случае. Хорошо, когда знаешь своего врага в лицо. Что же касается Элиаса, его можно будет отправить на виселицу.

— Доброй ночи, Сюзанна, — доведя девушку до дверей, вежливо попрощался Корт. Он сгорал от желания поцеловать нежные губы, но в этом случае пришлось бы иметь дело с Квинси, расхаживающим по коридору. Зачем человеку, враждующему с семейством Пэккардов, наживать себе еще одного врага?

Глава XII

Сюзанна погрузилась в сон, думая о поцелуе Корта. Спала она плохо и проснулась на следующее утро, зная, что ей снился адвокат, хотя сам сон не понимала. Девушка чувствовала себя разбитой и усталой, как человек, которого мучили кошмары. Желая развеяться, мисс Моран решила заняться новым для нее делом — учиться искусству верховой езды. Она оделась в новый костюм и разбудила телохранителя. И вот с первыми лучами солнца ворчащий и зевающий Квинси уже стоял в конюшне, пытаясь показать ученице, как садиться на лошадь. Та горела желанием сделать все правильно, но у нее мало что получалось. Предсказания Эбнера, кажется, сбывались: девушка не сможет стать наездницей, даже если бы он учил ее пятьдесят лет подряд. Во-первых, Сюзанна смертельно боялась лошади, хотя купили они самую смирную. Квинси из чувства собственного достоинства отказался бы сесть на такую. Девушка раз пятьдесят спросила его, кусают ли лошади людей, и дорога за город была осыпана тихими проклятиями Эбнера. Еще ей хотелось узнать, болеют ли жеребцы бешенством, как собаки. Квинси пока не приходилось слышать о взбесившемся коне, и он заверил ученицу, что ее животное никогда не заболеет. А та, в свою очередь чувствуя неумелого наездника, продолжала идти смирно, не махая хвостом и не пуская пену изо рта.