Падшие - [2]

Вообще-то в обществе Амос далеко не всегда был столь уж неловок. Шести футов и пяти дюймов ростом, весом триста фунтов с небольшим[2] – ну если честно, то не просто «с небольшим», – Декер, бывший профессиональный игрок в футбол, некогда был душой любой компании. Любил и на людей посмотреть, и себя показать, за словом в карман не лазал – честно говоря, порой даже перебарщивал в этом деле.

А потом, как это нередко случается в профессиональном футболе, – тот подлый, исподтишка, удар в голову, который навсегда переменил и всю его жизнь, и саму его сущность. После серьезной черепно-мозговой травмы он едва остался в живых. Выжил, но в мозгу что-то перемкнуло – наверное, мозгу было так проще исцелить полученные повреждения. Процесс заживления оставил в голове две серьезные отметины.

Первая – это гипертимезия, или абсолютная память. Те, кто может похвастаться подобным дарованием, обычно помнят до мелочей лишь события из собственной жизни – в остальном память их нередко подводит. Но только не Декера. Ему словно кто-то вставил в голову видеокамеру с неограниченной картой памяти. Он стал просто ходячим запоминающим устройством, не способным забыть ничего, что видел и слышал. Вскоре Амос понял, что этот обретенный талант – не только благословенный дар, но и тяжкий крест, который он теперь вынужден тащить всю свою жизнь.

Вторым последствием того удара в голову на футбольном поле стала синестезия. Какие-то «знаковые» явления вроде смерти теперь ассоциировались у него с определенным цветом. Если говорить о смерти, то она была для Декера ярко-синей, как вспышки электросварки, и от этих вспышек у него вставали волосы на затылке и противно крутило живот.

От необратимых изменений мозга необратимо изменилась и личность. Куда девался обаятельный повеса, чувствующий себя как рыба в воде в любой компании, притягивающий к себе незнакомых людей, будто магнит?

«Да, я теперь не такой».

Путь на футбольное поле после того происшествия был безвозвратно закрыт, но жизнь продолжалась – и вот он вначале обычный патрульный коп, а потом и детектив в отделе убийств в своем родном городке Берлингтоне, что в штате Огайо. Вот уже и женат на чудесной женщине по имени Кассандра – Кэсси, как он обычно ее называл, а вот у них уже и дочь-красавица Молли…

Только теперь нельзя говорить про все это в настоящем времени.

Было это все. Было.

Потому что нет у него теперь ни чудесной жены, ни красавицы дочки.

«Кто лишил вас жизни?»

«Кто вас убил?»

Ладно, Декер разобрался, кто именно отнял у него самых дорогих на свете людей. И тот, кто это сделал, заплатил дорогую цену.

Но это было ничто по сравнению с ценой, которую заплатил сам Декер. И с тем, что он платит до сих пор каждую минуту и за что будет расплачиваться до тех самых пор, пока не испустит дух.

– Тетя Алекс говорит, что ты ничего не забываешь.

Декер вздрогнул, отвлекся от тягостных воспоминаний – кого это вдруг интересуют подобные вопросы?

С другого края деревянной террасы, пристроенной к дому, на него с любопытством взирала Зоя Митчелл: два белобрысых хвостика на голове, розовая рубашечка в цветочек с длинными рукавами, под белыми шортиками – пухленькие коленки с ямочками.

– Ну да, на память вроде не жалуюсь, – отозвался Декер.

В руках Зоя держала лист бумаги. На нем – с десяток длинных чисел. Сунула ему.

– А вот это можешь запомнить? – спросила с надеждой.

Декер бросил на него взгляд и тут же отдал лист обратно.

– Значит, не можешь? – произнесла Зоя, на веснушчатой мордашке которой явственно отразилось разочарование.

– Нет, это значит, что уже запомнил.

Амос монотонно зачитал ей числа ровно в том порядке, в котором они были написаны, потому что в голове у него намертво застряла картинка: лист бумаги с цифрами.

Она несмело улыбнулась:

– Круто!

– Думаешь? – бросил Декер.

В ответ она изумленно выпучила на него свои светло-голубые глаза.

– А ты – нет?

– Не, иногда тоже думаю. Наверное, действительно круто.

Он прислонился к перилам террасы, потягивая пиво из бутылки. Зоя не сводила с него глаз.

– Тетя Алекс сказала, что ты ловишь плохих людей.

– Мы вместе ловим. У нее отличная интуиция.

Зою эта характеристика явно озадачила.

Пришлось растолковать:

– Она хорошо чувствует людей. И видит то, чего остальные не видят.

– Она моя самая любимая тетя.

– Сколько же у тебя теток?

Девочка вздохнула:

– Целая куча. Только тетя Алекс самая суперская. – Зоя расцвела. – Она приехала, потому что у меня скоро день рождения. Мне будет целых шесть лет!

– Знаю. Она мне уже сказала, что мы все вместе куда-нибудь съездим, отпразднуем это дело.

Зоя так внимательно его рассматривала, что Декер опять смутился. Отвел взгляд, сделал вид, будто озирает окрестности.

– А ты реально большой, – констатировала она.

– Не в первый раз уже такое слышу.

– Ты ведь не дашь плохим людям обидеть тетю Алекс? – спросила Зоя с весьма озабоченным видом.

Декер, который собирался еще раз приложиться к пиву, медленно опустил бутылку.

– Нет, не дам. В смысле сделаю все, чтобы такого не допустить, – несколько сбивчиво уточнил он.

Где-то вдали гулко прогремел гром.

– Наверное, будет гроза, – поспешил заметить Амос, которому очень хотелось сменить тему.