Хэл Паркер постепенно нагонял свою добычу, ощущая, как с каждым шагом, крепко вбиваемым в землю, растет кровяное давление. О том, что цель близка, можно было судить по частоте и количеству капель крови, тусклыми рубинами рассыпанным по жирной от влаги почве. Убить с первого выстрела не вышло, так что теперь приходилось иметь дело с подранком.
А если он рассчитывал получить оговоренную сумму, то требовалось предъявить тушу. Масштабы кровопотери его несколько приободрили, свидетельствуя о неизбежном, особенно в таком беспощадном климате.
Паркер медленно и методично продвигался вперед. Осень была уже не за горами, но лето по-прежнему не сдавало своих позиций, протягивая свои пропитанные зноем и влагой пальцы над суровой пустотой тундры. В данный момент Хэл чувствовал себя яйцом на раскаленной сковородке. Будь сейчас зима, он был бы облачен в специально рассчитанную на то одежду — и никогда, ни при каких обстоятельствах не стал бы преследовать свою добычу бегом. Когда бежишь при пятидесяти градусах ниже нуля[1], рискуешь получить кровоизлияние в легких и захлебнуться раздутыми от крови клетками собственного организма.
Но даже когда жарко и влажно, обезвоживание способно убить тебя столь же быстро, и ты никогда не почувствуешь, к чему идет дело, пока не будет слишком поздно.
На лбу у Паркера был укреплен мощный фонарь военного образца, в буквальном смысле превращающий ночь в день — по крайней мере, в пределах его узкой тропы. Он предположил, что является сейчас единственным живым существом на пространстве во много квадратных миль вокруг. По небу стремительно неслись тучи, насыщенные влагой и окруженные неспокойным воздухом. Оставалось надеяться, что управиться с делом выйдет до того, как хлынет дождь.
Хэл бросил взгляд влево — туда, где совсем неподалеку начиналась территория Канады. Больше чем в часе ходу находился городок Уиллистон — самый центр фрекинговой[2] вселенной здесь, в Северной Дакоте. Но Баккеновская сланцевая формация[3] настолько обширна, что земля и под ногами у Паркера содержала миллионы баррелей нефти вместе с сотнями миллиардов кубических футов природного газа. А может, и больше, подумал он, поскольку кто на самом деле способен оценить истинные масштабы?
Присев на корточки, Хэл стал прикидывать свой следующий ход. Присмотрелся вперед, а потом развернулся на сто восемьдесят градусов, высчитывая время и расстояние на основании размера кровавых клякс. Поднялся и двинулся дальше, слегка прибавив шагу. На спине у него на манер рюкзака болталась питьевая система с большим мягким резервуаром, от которого прямо ко рту тянулась гибкая трубка с мундштуком. Одежда на нем была легкая, но прочная и из «дышащего» материала. Однако ему все равно было жарко, и даже в одиннадцать часов вечера он буквально плавал в собственном поту. При каждом вдохе казалось, будто раскусываешь острый перец. «Мать-природа всегда возьмет верх над человеком, — подумал Паркер, — сколько навороченного снаряжения на себя ни напяль».
Он искренне не понимал, как его добыча — волк, который уже зарезал двух коров из стада его нанимателя — вообще ухитрилась ускользнуть. Паркер четко засек зверя с расстояния около четырехсот ярдов. Эта тварь просто сидела там, совершенно неподвижно, словно олень, почуявший опасность. Пуля угодила волку где-то под лопатку, Хэл был в этом совершенно уверен. Влепило как следует, и в этот момент зверь едва двинулся, так что Паркер был уверен, что выстрел смертельный. Но когда он добрался до места, волка там уже не было — лишь начинался кровавый след, по которому он теперь следовал.
Паркер одолел небольшой подъем. Территория, на которой он находился, была известна как Великие равнины, что казалось неправильным, поскольку местность кое-где тут была довольно холмистой. Но изрытые расщелинами окраины Северного Бэдленда лишь едва дотягивались сюда, словно струйки выплеснутой на землю воды, так что желто-коричневые возвышенности большей частью мирно сосуществовали тут с абсолютно плоскими, заросшими травой пустошами. Сгущался ночной туман, ухудшая видимость. Паркер нахмурился и, хотя в подобных переделках бывал не раз, ощутил укол адреналина.
Откуда-то издалека донеслось погромыхивание, а потом и свисток локомотива, наверняка тянущего состав цистерн с нефтью и резервуаров с природным газом, который после добычи был приведен в сжиженное состояние для транспортировки. Этот свисток показался ему печальным и одновременно обнадеживающим.
А потом опять громыхнуло. На сей раз с неба. Стремительно приближалась гроза, как это часто происходит в этих краях. Пришлось еще прибавить шагу.
Паркер покрепче перехватил свой «Винчестер», готовый в любой момент вскинуть оптический прицел к глазу и, как он надеялся, наконец произвести смертельный выстрел. И тут вдруг что-то заметил. Футах в пятидесяти от себя, слева. Что-то темное, чуть темней окружающей обстановки. Опустил взгляд на землю, нацелив туда луч налобного фонаря. Теперь он был удивлен и в полном недоумении. Кровавые отметины определенно уходили
