П.И. Чайковский о народном и национальном элементе в музыке - [13]
(Из письма к Н. Ф. фон-Мекк от 24 апреля 1887 г.)
...Чем ближе подвигаешься к старости, тем живее чувствуешь наслаждения от близости к природе. Никогда еще я так не упивался прелестью весны, просыпающихся произрастаний, прилетающих птичек и всего вообще, что приносит русская весна, которая у нас, в самом деле, как-то особенно прекрасна и радостна.
(Из письма к Н. Ф. фон-Мекк от 28 мая 1887 г.)
...Я остался ...совершенно доволен своей волжской поездкой. Река теперь в полном разливе, местами берега так удалены один от другого, что река делается похожа на море. Действительно «Волга-матушка» есть нечто грандиозное, величаво-поэтическое. Правый берег горист и представляет часто очень красивые ландшафты... Не в берегах красота, а в этой безграничной шири, в этой массе вод, неторопливо, без всякого бурления, а спокойно катящихся к морю.
(Из письма к Н. Ф. фон-Мекк от 10 февраля 1888 г.)
...Я провел в Праге десять дней... От первой минуты моего приезда и до сегодняшнего дня это был целый бесконечный ряд всяческих торжеств и празднеств, репетиций, осмотров достопримечательностей и т. п. Меня принимали здесь так, как будто я явился представителем не русской музыки, а вообще всей России. Положение мое было несколько неловкое, ибо почести, оказанные мне, относились вовсе не ко мне, а к России. Я и не подозревал, до какой степени чехи преданы России... Быть может, вы из газет узнаете кое-какие подробности о моем здешнем пребывании и о политическом характере их. Что касается самых концертов, то их было два... Успех был громадный. После первого концерта был многолюдный банкет, на коем я сказал, или, лучше, прочел речь по-чешски. Это ужасно тронуло чехов, и успех речи был неописанный. Вчерашний концерт в театре был очень приятен для меня, ибо оркестр играл как-то особенно хорошо.
(Из письма к М. И. Чайковскому от 10 февраля 1888 г.)
...С Дворжаком[36] и со всеми здешними композиторами я в дружбе. Вообще, нужно сказать, что чехи оказались молодцы, и смелость, с которою они по поводу моего
приезда проявляли свои симпатии к Россия, удивительна... Мое пражское пребывание есть целая эпопея. Я думаю, что она отчасти попадет в газеты и ты кое-что узнаешь вскоре; если нет, то подожди, пока приеду и расскажу. Ничего подобного я и представить себе не мог. Вчера был второй концерт в театре и после него давался великолепно обставленный второй акт из «Лебединого озера»[37]. Мой успех был грандиозный. Во время моего десятидневного пребывания здесь я сказал множество речей, а на большом банкете в день первого концерта прочел большую речь по-чешски.
(Из «Автобиографического описания путешествия за границу в 1888 г.»)
...Григ сумел сразу и навсегда завоевать себе русские сердца. В его музыке, проникнутой чарующей меланхолией, отражающей в себе красоты норвежской природы, то величественно-широкой и грандиозной, то серенькой, скромной, убогой, но для души северянина всегда несказанно чарующей, есть что-то нам близкое, родное, немедленно находящее в нашем сердце горячий, сочувственный отклик.
(Из той же статьи.)
...Я ...слушая квартет [Ф. Бузони[38]]... сожалел, что г. Бузони всячески насилует свою натуру и старается казаться немцем во что бы то ни стало. Нечто подобное можно заметить и у другого итальянца из новейших генераций, Сгамбати[39]. Оба они стыдятся быть итальянцами, боятся, чтобы в сочинениях их проглядывала хотя бы тень мелодичности, хотят быть глубокими на немецкий лад. Печальное явление. Гениальный старец Верди в «Аиде» и «Отелло» открывает для итальянских музыкантов новые пути, нимало не сбиваясь в сторону германизма (ибо совершенно напрасно многие полагают, что Верди идет по стопам Вагнера), юные его соотечественники направляются в Германию и пытаются стяжать лавры в отечестве Бетховена, Шумана, ценою насильственного перерождения, стараясь, подобно Брамсу, быть глубокими, малопонятными, даже скучными, лишь бы их не смешали с тем легионом итальянских композиторов, которые и до сих пор еще на все лады размешивают водой устарелые оперные общие места Беллини[40] и Доницетти... Я твердо убежден, что только тогда итальянская музыка войдет в новый период процветания, когда итальянцы вместо того чтобы, несогласно с природным влечением, становиться в ряды то вагнерьянцев, то листьянцев или брамсианцев,— станут черпать новые музыкальные элементы из недр народного творчества и, отказавшись от устарелых банальностей в стиле тридцатых годов, изобретут новые музыкальные формы в духе своего народа, в полном соответствии с окружающей их роскошной южной природой, блещущие свойственной итальянцам богатой мелодичностью и легко воспринимаемой внешней красивостью, которая и есть характерная черта итальянского музыкального гения, быть может, совместимая и с глубиной, но только на иной лад, чем глубина немецкая.
(Из Дневника, запись от 21 июня 1888 г.)
...Небывалое, изумительное явление в сфере искусства.
...На 34-м году жизни [Глинка] ставит оперу, по гениальности, размаху, новизне и безупречности техники стоящую наряду с самым великим и глубоким, что только есть в искусстве... Глинка вдруг, одним шагом стал наряду (да! наряду!) с Моцартом, с Бетховеном и с кем угодно. Это можно без всякого преувеличения сказать про человека, создавшего «Славься»!... Наверное никто более меня не ценит и не любит музыку Глинки. Я не безусловный русланист и даже скорее склонен предпочитать в общем «Жизнь за царя», хотя музыкальных ценностей в «Руслане», пожалуй, и в самом деле больше. Но стихийная сила в первой опере дает себя сильнее чувствовать, а «Славься» есть нечто подавляющее, исполинское... Не меньшее проявление необычайной гениальности есть Камаринская... Почти пятьдесят лет... прошло; русских симфонических сочинений написано много, можно сказать, что имеется настоящая русская симфоническая школа. И что же? Вся она в Камаринской, подобно тому, как весь дуб в желуде! И долго из этого богатого источника будут черпать русские авторы, ибо нужно много времени и много сил, чтобы исчерпать все его богатство.
В этой книге собрана продолжавшаяся в течении 13 лет переписка между композитором Петром Ильичом Чайковским и его меценатом и покровителем, Надеждой Филаретовной фон Мекк. 45-летняя фон Мекк осталась вдовой с огромным капиталом и земельными угодьями. В трудный для Чайковского момент жизни она полностью взяла на себя всё его финансовое обеспечение и во-многом благодаря её поддержке мы можем сегодня наслаждаться музыкой Чайковского. Петр Ильич никогда лично не встречался с Надеждой Филаретовной, но может быть поэтому ему так легко было исповедоваться в письмах к ней, с такой искренностью выражать свои мысли по поводу музыки, искусства в целом, политики и многих других аспектов человеческой жизни.
Серия «Университеты России» позволит высшим учебным заведениям нашей страны использовать в образовательном процессе учебники и учебные пособия по различным дисциплинам, подготовленные преподавателями лучших университетов России и впервые опубликованные в издательствах университетов. Все представленные в этой серии учебники прошли экспертную оценку учебно-методического отдела издательства и публикуются в оригинальной редакции. В книге описана история возникновения и эволюции музыки, рожденной в Америке и покорившей весь мир.
Письма адресованы любознательному подростку (12-13 лет), занимающемуся музыкой, но приоритетным направлением интересов которого являются информатика и естествознание. Письма возникли из желания предложить такой взгляд на древнее искусство музыки, который стал бы открытием. Музыка – не только услаждающее душу искусство, но и серьёзная наука. Раскрытие этой идеи предложено в форме игры-эксперимента: игра-эксперимент с простыми геометрическими моделями на основе узла и игра-эксперимент в сфере умозрения.
Концертные пьесы и обработки популярных мелодий для балалайки.
Настоящий песенник, выпуск 3, представляет собой учебно-методическое пособие по аккомпанементу песен под гитару для всех желающих, с широким выбором песен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
