Оживи мои желания - [32]

— Той ночью мы с отцом узнали, что Рана нуждается в нас. — Страх той ночи снова напомнил о себе. — Она пыталась совершить самоубийство.

— Сафия!

Карим сделал шаг ближе, но она отстранилась.

— Я не знал. — В его глазах читалось искреннее сопереживание.

— Конечно, ведь ты не дал мне возможности объясниться.

— Расскажи мне.

— Рана жила в городе, готовилась стать ветеринаром. Университетская жизнь давалась ей с трудом, город не принимал ее. К тому же ее преследовал студент — тогда мы не знали об этом. Он изнасиловал ее, она чувствовала себя одиноко, боялась выходить. Появилась тревожность, депрессия.

Я чувствовала, что что-то не так, но по телефону… — Сафия сглотнула. — Она выпила таблетки.

— Мне жаль, Сафия. Мне так жаль.

Она понимала, что Карим говорит не только про ее сестру, но про все свои допущения о характере Сафии и ее действиях.

— Думаю, шок ускорил смерть отца, после этой ситуации он очень быстро угас.

Как можно было сопротивляться женитьбе на Аббасе? Болезнь прогрессировала, а ей так хотелось, чтобы отец увидел, как устроилась хотя бы одна из его дочерей.

— Мой муж обеспечил Ране отличный уход, и сейчас с ней все в порядке. Она наслаждается работой на конном заводе и даже подумывает пойти учиться на заочное.

Карим чувствовал себя словно змей в руках Тарека, опустившийся слишком низко. Все это время… Каково было Сафии переживать за сестру и отца и одновременно справляться с тем, что он полностью разорвал с ней контакт? Он подвел ее, когда она сильнее всего в нем нуждалась. Карим поморщился. А ведь Аббас поддержал Рану. Муж Сафии. Конечно, Карим чувствовал гордость за то, что пробудил в Сафии ее страсть. Но быть мужем — это что-то большее, чем просто вызывать оргазм. Аббас был на ее стороне в тяжелый период, и она все еще думала о нем как о муже. А как она думала о Кариме? Как о человеке, который ее растоптал? Шантажом заставил вступить с ним в брак? Он мог сказать, что просто защищал ее сына, но правда ли это можно было сделать только ценой ее жизни и ее тела? Карим всегда думал о себе как о человеке чести. Но похоже, он ошибался.

— И что теперь?

Внезапно Сафия показалась ему такой маленькой, хрупкой, от присутствовавшего еще минуту назад величия ничего не осталось. Она словно пыталась защититься от мира… или удержать в себе боль. Как же стыдно. Все это время ей удавалось не показывать свою уязвимость, но теперь она была очевидной. И как хотелось защитить ее, прижать к себе и повторять извинения, пока она не простит его и снова не посмотрит с теми искорками в глазах. Но сейчас она его ненавидела. В его окружении предательство было нормой, и поэтому он так легко увидел предательство в ее бегстве. Поверил, что она на это способна.

— Карим? Что ты будешь делать теперь, когда история всплыла наружу?

— Вернусь в столицу, поговорю с консулом. Напишу пресс-релиз и продолжу править.

Пока есть такая возможность, Карим не хотел управлять страной, которая откажется от него. Горькая правда, которую так сложно признавать. Но если нужно будет отречься, он готов это сделать. Когда ему предложили быть шейхом, он верил, что это делают из уважения к его умениям и опыту, не из-за происхождения. Но если это неправда? Если его новая страна не примет незаконнорожденного? Карим медленно дышал, наполняя свои легкие. Он уже смог справиться с этим один раз и справится еще. У него есть насыщенная и интересная жизнь, к которой он может вернуться. Жизнь, в которой он себе лгал. Потому что даже после всего нескольких недель Карим понимал, что именно такой жизни он хотел. Он расцветал от требований, вызовов и наград этой новой роли. Включая новую семью. Останется ли Сафия с ним, если он покинет Ассару? Может ли он ее об этом просить?

— Ты не думаешь, что поддержка окажется у другой стороны?

Она читает его мысли?

— У Шакруна?

Наверняка Шакрун с его любовью к обходным путям имел отношение к этой публикации.

— Не беспокойся, Сафия. Я буду защищать вас от него, — любыми способами, даже ценой своей жизни.

От мрачного взгляда Сафии сжималось сердце.

— Что ты думаешь обо все этом?

— Думаю, тебе нужно как можно скорее встретиться с консулом. И с другими важными людьми, чтобы укрепить их на своей стороне.

— Я имею в виду, о моем рождении. О том, что я не был настоящим принцем Задака?

Она считала его аристократом, тогда как на самом деле он им не был. А ведь его происхождение влияет и на жену. Зря он об этом сразу не подумал.

— Как же хорошо тебе это удается, Карим. — Лицо Сафии излучало негодование. — Интересно, это от природы или тебе пришлось приложить старания, чтобы научиться?

— Удается что?

— Оскорблять меня.

Неожиданное обвинение.

— Ты был не слишком высокого мнения обо мне тогда, и сейчас, похоже, мало что изменилось.

Сафия расправила плечи и вздернула подбородок. Перед ним стояла не измученная и потерявшая голову от страсти возлюбленная, но величественная королева. И хотя в глазах ее пылало пламя, Карим почувствовал облегчение. Лучше так, чем видеть ее боль и отчаяние.

— Это просто вопрос. Я имею право знать, что ты думаешь.

— Ты правда так считаешь? И это при том, что я узнала правду случайно?