Озабоченный - [6]

Ходить я начал с одним лишь локтевым костылём, с правым. Чтобы левой рукой за перила при подъёме держаться. Заглядывал в магазины, что-то покупал по заданию мамы, складывал в рюкзак. Гулял по парку в двух шагах от дома.

До первого сентября оставалось четыре дня, включая выходные, когда мне, сидящему на скамейке в парке, уткнувшемуся в смартфон, позвонила Катришка.

— Петь, ты где?

— В парке, а что? Я тут в игруху одну долблюсь, а ты срываешь…

— Да обойдётся твоя игруха, есть поважнее дело, — отмахнулась она. — У Надьки сестра старшая есть, толстая, как автобус, универ в этом году окончила. Они, правда, с Надькой на ножах…

— Не тяни, Кать, объясни конкретно, — сработала установка! Я уже понял, о чём речь и внутри всё трепетало. Трояким чувством. С одной стороны, ужасно хотелось, наконец, потерять девственность, с другой, страшила перспектива наступления новых болей, с третьей, девушка имеет обширный объём телес, что как-то не приветствуется.

— Да… — я прямо воочию видел, как Катришка пританцовывает от нетерпения, — я поговорила с ней, втайне от Надьки, конечно, и сказала, что ты можешь закодировать на похудание.

— В смысле? — я сделал вид, что не понял.

— Ну, загипнотизировать, как меня и… чтобы жрать меньше стала, что ли…

«Или завтра, или никогда» — я решился.

— Хорошо, Катриша, я понял. Завтра пятница, мама на работу уйдёт. Она с утра сможет?

— Я сейчас узнаю, — пообещала Катришка и отключилась.

Через час мы с сестрой созвонились снова. Девушка — автобус не подвела, согласилась. Потом, дома, Катришка предупредила, что Вера, старшая сестра Надьки, думает обо мне, как о студенте — психологе, но никак не о школьнике. Чтобы я, мол, соответствовал.

Вера оказалась возрастной копией Нади. Широкозадая, широколицая девушка с короткими рыжими волосами, вся в белом. Блёклые веснушки на шее. Тяжёлая грудь на фоне отвислого, несмотря на плотный пояс живота, не выделялась. Обтягивающие белоснежные штаны подчёркивали объём и складки нижней части фигуры, свободная светлая блузка навыпуск пыталась всё лишнее скрыть. Не получалось. Раздевать Веру мне расхотелось даже мысленно.

— Ты, что ли студент-психолог Пётр? — обратилась она ко мне после обязательных «здравствуйте».

— Да, Вера, а вы…

— Я МГПУ окончила в этом году, иняз. Здесь, в вашей провинции проездом. А ты? — говорила через губу, нехотя, будто жевала.

— Я… МГУ, на каникулах… скоро ехать надо. — Я сглотнул, привирая.

— Отлично! Не тушуйся давай, начинай. Мне тут с тобой время терять некогда. — И было в ней столько высокомерия, что я сжал зубы.

— Пройдёмте тогда в зал, и садитесь на диван, Вера. Сумочку сюда вот, на стол. — Уверенность от злости переполнила меня, как дрожжевое тесто кастрюлю.

Катришку я бы выгнал напрочь, но накануне пообещал устроить сеанс при ней. Прозвище девушка — автобус говорило о многом; прямо скажу — на расставание с девственностью не тянуло, лишь поэтому поддался. Сейчас, однако, снова попытался успокоить совесть:

— Ты бы оставила нас на часок… — и получил решительный отказ в виде испепеляющего взгляда. — Ладно, как договорились, только из-за дверей не маячь. — Прошептал я.

— Что я только, Пётр, не делала, — снисходительно объясняла мне, усаживающая на диван девица. — И гипноз посещала, и сеансы отрицания, и ночные бдения с внушением…

— Вы прекрасны, Вера, садитесь удобнее, — прервал я её словоизлияние, сам усаживаясь, без помощи костыля, кстати, в привычное компьютерное кресло.

— Да брось ты, прекрасна! Жирная корова, — сказала таким тоном, что согласись я с её утверждением и всё, враг номер один обеспечен. Тем временем диван Вера примяла, устраиваясь поудобней. — А сестра твоя не помешает? — спросила, кивая в сторону моей комнаты, куда скрылась Катришка. — Малолетки назойливые.

Вера не верила, простите за тавтологию, в меня ни на грош. Пришла так, на всякий случай. Чем чёрт не шутит, как говорится. Похоже, Катришка проявила чудеса красноречия. А ведь ещё и от Надьки, подруги, беседы с Верой скрыла. Молодец она у меня.

— Нет, Вера, Катя послушная девочка.

— Ну-ну… — усмехнулась она.

— Вера, — произнёс я протяжно. — Успокойтесь, расслабьтесь…

Девушка хмыкнула, видимо, собираясь что-то уточнить, но передумала. Шумно вздохнула и выдохнула, всем своим видом буквально излучая скепсис. Я спокойно вытащил из нагрудного кармана сорочки лёгкую цепочку с блестящей ёлочной игрушкой — шариком, найденной накануне, и стал качать перед лицом Веры маятник.

— Следите за шариком и не отвлекайтесь, пожалуйста…

— Это что, игрушка? Такого у меня ещё не было. — И съязвила, — в Новый год играем? Я негипнабельна, предупреждаю заранее. Говорю, чтобы самооценку твою не принизить, студент, — как бы посочувствовала, совершенно не искренне.

— Следите одними глазами, — я был само спокойствие и уверенность, говорил ровно и медленно. — Негипнабельных людей не бывает, бывают легко и трудно поддающиеся гипнозу. Ещё раз повторяю, Вера, не отвлекайтесь, пожалуйста. Мы же хотим результата, правда?

— Хотим, — со вздохом согласилась девушка — автобус, волей-неволей двигая глазами вслед за шариком.

— Вы спокойны… расслаблены… посторонние мысли уходят… вы слышите только мой голос…