Отверженные (часть 1) - [38]

Bear this well in mind sir: the French Revolution had its reasons for existence; its wrath will be absolved by the future; its result is the world made better.	Запомните, сударь, Французская революция имела свои причины. Будущее оправдает ее гнев. Мир, сделавшийся лучше, - вот ее последствия.
From its most terrible blows there comes forth a caress for the human race.	Из самых страшных ее ударов рождается ласка для всего человечества.
I abridge, I stop, I have too much the advantage; moreover, I am dying."	Довольно. Я умолкаю. У меня на руках слишком хорошие карты. К тому же - я умираю.
And ceasing to gaze at the Bishop, the conventionary concluded his thoughts in these tranquil words:-	Уже не глядя на епископа, член Конвента спокойно закончил свою мысль:
"Yes, the brutalities of progress are called revolutions.	- Да, грубые проявления прогресса носят название революций.
When they are over, this fact is recognized,-that the human race has been treated harshly, but that it has progressed."	После того как они закончены, становится ясно, что человечество получило жестокую встряску, но сделало шаг вперед.
The conventionary doubted not that he had successively conquered all the inmost intrenchments of the Bishop.	Член Конвента не подозревал, что он последовательно сбивает епископа со всех позиций.
One remained, however, and from this intrenchment, the last resource of Monseigneur Bienvenu's resistance, came forth this reply, wherein appeared nearly all the harshness of the beginning:-	Однако .оставалась еще одна, и, опираясь на этот последний оплот сопротивления, монсеньор Бьенвеню возразил почти с тою же резкостью, с какой он начал разговор:
"Progress should believe in God.	- Прогресс должен верить в бога.
Good cannot have an impious servitor.	У добра не может быть нечестивых слуг.
He who is an atheist is but a bad leader for the human race."	Атеист - плохой руководитель человечества.
The former representative of the people made no reply.	Старый представитель народа ничего не ответил.

He was seized with a fit of trembling.	По его телу пробежала дрожь.
He looked towards heaven, and in his glance a tear gathered slowly.	Он посмотрел на небо, и слеза затуманила его взор.
When the eyelid was full, the tear trickled down his livid cheek, and he said, almost in a stammer, quite low, and to himself, while his eyes were plunged in the depths:-	Потом она медленно покатилась по мертвенно-бледной щеке, и едва слышно, прерывающимся голосом, словно говоря сам с собой, умирающий произнес, не отрывая глаз от беспредельной глубины небес:
"O thou!	- О ты!
O ideal!	О идеал!
Thou alone existest!"	Ты один существуешь!
The Bishop experienced an indescribable shock.	Епископ был охвачен невыразимым душевным волнением.
After a pause, the old man raised a finger heavenward and said:-	Немного помолчав, член Конвента поднял руку и, указав на небо, сказал:
"The infinite is.	- Бесконечное существует.
He is there.	Оно там.
If the infinite had no person, person would be without limit; it would not be infinite; in other words, it would not exist.	Если бы бесконечное не имело своего "я", тогда мое "я" было бы его пределом, и оно бы не было бесконечным; другими словами, бесконечное не существовало бы.
There is, then, an I.	Но оно существует. Следовательно, оно имеет свое "я".
That I of the infinite is God."	Это "я" бесконечного и есть бог.
The dying man had pronounced these last words in a loud voice, and with the shiver of ecstasy, as though he beheld some one.	Последние слова умирающий произнес громким голосом, трепеща от восторга; казалось, пред ним стоит некто, видимый только ему одному.
When he had spoken, his eyes closed.	Когда он кончил, глаза его закрылись.
The effort had exhausted him.	Напряжение истощило его силы.
It was evident that he had just lived through in a moment the few hours which had been left to him.	Было ясно, что в одно это мгновение он прожил те несколько часов, которые ему оставались.
That which he had said brought him nearer to him who is in death.	Оно приблизило его к тому, кто ожидал его за порогом смерти.
The supreme moment was approaching.	Наступала последняя минута.
The Bishop understood this; time pressed; it was as a priest that he had come: from extreme coldness he had passed by degrees to extreme emotion; he gazed at those closed eyes, he took that wrinkled, aged and ice-cold hand in his, and bent over the dying man.	Епископ понял это, мешкать долее было нельзя; ведь он пришел сюда как священнослужитель. От крайней холодности он постепенно дошел до крайнего волнения; он взглянул на эти сомкнутые глаза, он взял эту старую, морщинистую, похолодевшую руку и наклонился к умирающему.
"This hour is the hour of God.	- Этот час принадлежит богу.
Do you not think that it would be regrettable if we had met in vain?"	Разве вам не было бы горько, если б наша встреча оказалась напрасной?

The conventionary opened his eyes again.	Член Конвента открыл глаза.
A gravity mingled with gloom was imprinted on his countenance.	Тень какой-то суровой торжественности лежала теперь на его лице.
"Bishop," said he, with a slowness which probably arose more from his dignity of soul than from the failing of his strength, "I have passed my life in meditation, study, and contemplation.