Отверженные (часть 1) - [30]

"Hu!"	"Н -но!"
As will be perceived from this letter, these two women understood how to mould themselves to the Bishop's ways with that special feminine genius which comprehends the man better than he comprehends himself.	Как явствует из письма, обе женщины применились к привычкам епископа, -это свойственно лишь женской душе, которая понимает мужчину лучше, чем он сам себя понимает.
The Bishop of D--, in spite of the gentle and candid air which never deserted him, sometimes did things that were grand, bold, and magnificent, without seeming to have even a suspicion of the fact.	Храня кроткий и непринужденный вид, епископ Диньский совершал порой высокие, смелые и прекрасные поступки, казалось, даже не сознавая этого.
They trembled, but they let him alone.	Женщины трепетали, но не вмешивались.
Sometimes Madame Magloire essayed a remonstrance in advance, but never at the time, nor afterwards.	Изредка Маглуар отваживалась сделать замечание до того, как поступок был совершен, но она никогда не делала замечаний во время совершения поступка или после.
They never interfered with him by so much as a word or sign, in any action once entered upon.	Если дело было начато, никто ни единым словом, ни единым движением не мешал ему.
At certain moments, without his having occasion to mention it, when he was not even conscious of it himself in all probability, so perfect was his simplicity, they vaguely felt that he was acting as a bishop; then they were nothing more than two shadows in the house.	В иные минуты - ему не приходилось говорить им об этом, а может быть, он и сам этого не сознавал, так безгранична была его скромность -обе женщины смутно сознавали, что он действует как епископ, и тогда они превращались в две тени, скользящие по дому.
They served him passively; and if obedience consisted in disappearing, they disappeared.	Они служили ему, отказавшись от проявления собственной воли, и если повиноваться значило исчезнуть -они исчезали.
They understood, with an admirable delicacy of instinct, that certain cares may be put under constraint.	Изумительно тонкий инстинкт подсказывал им, что порой заботливость может только стеснять.
Thus, even when believing him to be in peril, they understood, I will not say his thought, but his nature, to such a degree that they no longer watched over him. They confided him to God.	Поэтому даже, когда им казалось, что он в опасности, они до такой степени проникали если не в мысли его, то в самую сущность его натуры, что переставали его опекать и поручали его богу.
Moreover, Baptistine said, as we have just read, that her brother's end would prove her own. Madame Magloire did not say this, but she knew it.	Впрочем, Батистина говорила, как читатель только что узнал из ее письма, что кончина брата будет и ее кончиной, Маглуар не говорила этого, но она это знала.
CHAPTER X-THE BISHOP IN THE PRESENCE OF AN UNKNOWN LIGHT	Глава десятая ЕПИСКОП ПЕРЕД НЕВЕДОМЫМ СВЕТОМ

At an epoch a little later than the date of the letter cited in the preceding pages, he did a thing which, if the whole town was to be believed, was even more hazardous than his trip across the mountains infested with bandits.	Спустя некоторое время после того как было написано письмо, приведенное на предыдущих страницах, епископ совершил поступок, который, по мнению всего города, был еще более безрассуден, нежели его поездка в горы, кишевшие разбойниками.
In the country near D-- a man lived quite alone.	Недалеко от Диня, в его окрестностях, в полном уединении жил один человек.
This man, we will state at once, was a former member of the Convention.	Человек этот - произнесем сразу эти страшные слова - был когда-то членом Конвента.
His name was G--	Звали его Ж.
Member of the Convention, G-- was mentioned with a sort of horror in the little world of D-- A member of the Convention-can you imagine such a thing?	В тесном мирке жителей города Диня о члене Конвента Ж. упоминали почти с ужасом. Вообразите только -член Конвента!
That existed from the time when people called each other thou, and when they said "citizen."	Члены Конвента существовали в те времена, когда люди говорили друг Другу "ты" и "гражданин"!
This man was almost a monster.	Не человек, а чудовище.
He had not voted for the death of the king, but almost.	Он не голосовал за смерть короля, но был близок к этому.
He was a quasi-regicide.	Он чуть что не цареубийца.
He had been a terrible man.	Страшный человек.
How did it happen that such a man had not been brought before a provost's court, on the return of the legitimate princes?	Каким образом по возвращении законных государей его не предали особому уголовному суду?
They need not have cut off his head, if you please; clemency must be exercised, agreed; but a good banishment for life.	Может быть, ему бы и не отрубили голову - надо все же проявлять милосердие, - но пожизненная ссылка ему бы не помешала.
An example, in short, etc.	Чтобы хоть другим было неповадно! И т. д. и т. д.
Besides, he was an atheist, like all the rest of those people.	Тем более, что он безбожник, как и все эти люди...