Отверженные (часть 1) - [25]

Шрифт
Интервал

The senator was encouraged, and went on:-Поощренный этим замечанием, сенатор продолжал:
"Let us be good fellows."- Давайте говорить откровенно.
"Good devils even," said the Bishop.- Начистоту, - согласился епископ.
"I declare to you," continued the senator, "that the Marquis d'Argens, Pyrrhon, Hobbes, and M. Naigeon are no rascals.- Я утверждаю, -продолжал сенатор, -что маркиз д'Аржанс, Пиррон, Гоббс и Нежон вовсе не плуты.
I have all the philosophers in my library gilded on the edges."Все мои философы стоят у меня на полке в переплетах с золотым обрезом.
"Like yourself, Count," interposed the Bishop.- Они похожи на вас, ваше сиятельство, - прервал его епископ.
The senator resumed:- "I hate Diderot; he is an ideologist, a declaimer, and a revolutionist, a believer in God at bottom, and more bigoted than Voltaire.- Я терпеть не могу Дидро, - продолжал сенатор. -Это фантазер, болтун и революционер, в глубине души верующий в бога и еще больший ханжа, чем Вольтер.
Voltaire made sport of Needham, and he was wrong, for Needham's eels prove that God is useless.Вольтер высмеял Нидгема, и напрасно, потому что угри Нидгема доказывают бесполезность бога.
A drop of vinegar in a spoonful of flour paste supplies the fiat lux.Капля уксуса в ложке теста заменяет fiat lux.
Suppose the drop to be larger and the spoonful bigger; you have the world.Вообразите каплю покрупнее, а ложку побольше -- и перед вами мир.
Man is the eel.Человек-это угорь.
Then what is the good of the Eternal Father?Если так, кому нужен предвечный бог?
The Jehovah hypothesis tires me, Bishop.Знаете что, ваше преосвященство, мне надоела гипотеза о Иегове.
It is good for nothing but to produce shallow people, whose reasoning is hollow.Она годна лишь на то, чтобы создавать тощих людей, предающихся пустым мечтаниям.
Down with that great All, which torments me!Долой великое Все, которое мне докучает!
Hurrah for Zero which leaves me in peace!Да здравствует Нуль, который оставляет меня в покое!
Between you and me, and in order to empty my sack, and make confession to my pastor, as it behooves me to do, I will admit to you that I have good sense.Между нами будь сказано, ваше преосвященство, чтобы выложить все, что есть на душе, и исповедаться перед вами, духовным моим отцом, как должно, признаюсь вам, что я человек здравомыслящий.
I am not enthusiastic over your Jesus, who preaches renunciation and sacrifice to the last extremity.Я не в восторге от вашего Иисуса, который на каждом шагу проповедует отречение и жертву.
' Tis the counsel of an avaricious man to beggars.Это совет скряги нищим.
Renunciation; why?Отречение! С какой стати?
Sacrifice; to what end?Жертва! Чего ради?
I do not see one wolf immolating himself for the happiness of another wolf.Я не вижу, чтобы волк жертвовал собой для счастья другого волка.
Let us stick to nature, then.Будем же верны природе.
We are at the top; let us have a superior philosophy.Мы находимся на вершине, так проникнемся высшей философией.
What is the advantage of being at the top, if one sees no further than the end of other people's noses?Для чего стоять наверху, если не видишь дальше кончика носа своего ближнего?
Let us live merrily.Давайте жить весело.
Life is all.Жизнь - это все!
That man has another future elsewhere, on high, below, anywhere, I don't believe; not one single word of it.Чтобы у человека было другое будущее, не на земле, а там, наверху, или внизу, словом, где-то? Не верю, ни на волос не верю!
Ah! sacrifice and renunciation are recommended to me; I must take heed to everything I do; I must cudgel my brains over good and evil, over the just and the unjust, over the fas and the nefas.Ах так! От меня хотят жертвы и отречения, я должен следить за каждым своим поступком, ломать голову над добром и злом, над справедливостью и несправедливостью, над fas и nefas.
Why?Зачем?
Because I shall have to render an account of my actions.Затем, что мне придется дать отчет в своих действиях.
When?Когда?
After death.После смерти.
What a fine dream!Какое заблуждение!
After my death it will be a very clever person who can catch me.После смерти -лови меня, кто может!
Have a handful of dust seized by a shadow-hand, if you can.Заставьте тень схватить рукой горсть пепла.
Let us tell the truth, we who are initiated, and who have raised the veil of Isis: there is no such thing as either good or evil; there is vegetation.Мы, посвященные, мы, поднявшие покрывало Изиды, скажем напрямик: нет ни добра, ни зла, есть только растительная жизнь.
Let us seek the real.Давайте искать то, что действительно существует.
Let us get to the bottom of it.Доберемся до дна.
Let us go into it thoroughly. What the deuce! let us go to the bottom of it!Проникнем в самую суть, черт возьми!
We must scent out the truth; dig in the earth for it, and seize it.Надо учуять истину, докопаться до нее и схватить.
Then it gives you exquisite joys.И тогда она даст вам изысканные наслаждения.
Then you grow strong, and you laugh.И тогда вы станете сильным и будете смеяться над всем.
I am square on the bottom, I am.

Еще от автора Виктор Гюго
Отверженные

Знаменитый роман-эпопея Виктора Гюго о жизни людей, отвергнутых обществом. Среди «отверженных» – Жан Вальжан, осужденный на двадцать лет каторги за то, что украл хлеб для своей голодающей семьи, маленькая Козетта, превратившаяся в очаровательную девушку, жизнерадостный уличный сорванец Гаврош. Противостояние криминального мира Парижа и полиции, споры политических партий и бои на баррикадах, монастырские законы и церковная система – блистательная картина французского общества начала XIX века полностью в одном томе.


Человек, который смеется

Ореолом романтизма овеяны все произведения великого французского поэта, романиста и драматурга Виктора Мари Гюго (1802–1885).Двое обездоленных детей — Дея и Гуинплен, которых приютил и воспитал бродячий скоморох Урсус, выросли чистыми и благородными людьми. На лице Гуинплена, обезображенного в раннем детстве, застыла гримаса вечного смеха, но смеется только его лицо, а не он сам. У женщин он вызывает отвращение, но для слепой Деи нет никого прекраснее Гуинплена…


Собор Парижской Богоматери

«Собор Парижской Богоматери» — знаменитый роман Виктора Гюго. Книга, в которой увлекательный, причудливый сюжет — всего лишь прекрасное обрамление для поразительных, потрясающих воображение авторских экскурсов в прошлое Парижа.«Собор Парижской Богоматери» экранизировали и ставили на сцене десятки раз, однако ни одной из постановок не удалось до конца передать масштаб и величие оригинала Гюго.Перевод: Надежда Александровна Коган.Авторы иллюстраций: E. de Beaumont, Daubigny, de Lemud, de Rudder, а также Е.


Козетта

Перед вами книга из серии «Классика в школе», в которую собраны все произведения, изучаемые в начальной, средней и старшей школе. Не тратьте время на поиски литературных произведений, ведь в этих книгах есть все, что необходимо прочесть по школьной программе: и для чтения в классе, и для внеклассных заданий. Избавьте своего ребенка от длительных поисков и невыполненных уроков.«Козетта» – одна из частей романа В. Гюго «Отверженные», который изучают в средней школе.


Труженики моря

Роман французского писателя Виктора Гюго «Труженики моря» рассказывает о тяжелом труде простых рыбаков, воспевает героическую борьбу человека с силами природы.


Гаврош

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Рассказ не утонувшего в открытом море

Одна из ранних книг Маркеса. «Документальный роман», посвященный истории восьми моряков военного корабля, смытых за борт во время шторма и найденных только через десять дней. Что пережили эти люди? Как боролись за жизнь? Обычный писатель превратил бы эту историю в публицистическое произведение — но под пером Маркеса реальные события стали основой для гениальной притчи о мужестве и судьбе, тяготеющей над каждым человеком. О судьбе, которую можно и нужно преодолеть.


Папаша Орел

Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.


Мастер Иоганн Вахт

«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».


Одна сотая

Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).


Год кометы и битва четырех царей

Книга представляет российскому читателю одного из крупнейших прозаиков современной Испании, писавшего на галисийском и испанском языках. В творчестве этого самобытного автора, предшественника «магического реализма», вымысел и фантазия, навеянные фольклором Галисии, сочетаются с интересом к современной действительности страны.Художник Е. Шешенин.


Услуга художника

Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.


Отверженные. Том II

Ореолом романтизма овеяны все произведения великого французского поэта, романиста и драматурга Виктора Мари Гюго (1802—1885). Идея животворной любви, милосердия, торжества добра над злом — вот стержень его романа «Отверженные». Среди «отверженных» и Жан Вальжан, осужденный на 20 лет каторги за то, что украл хлеб для своей голодающей семьи, и маленькая замарашка Козетта, превратившаяся в очаровательную девушку, и дитя парижских улиц Гаврош...


Отверженные. Том I

Ореолом романтизма овеяны все произведения великого французского поэта, романиста и драматурга Виктора Мари Гюго (1802—1885). Идея животворной любви, милосердия, торжества добра над злом — вот стержень его романа «Отверженные». Среди «отверженных» и Жан Вальжан, осужденный на 20 лет каторги за то, что украл хлеб для своей голодающей семьи, и маленькая замарашка Козетта, превратившаяся в очаровательную девушку, и дитя парижских улиц Гаврош...


Отверженные. Том III

Ореолом романтизма овеяны все произведения великого французского поэта, романиста и драматурга Виктора Мари Гюго (1802—1885). Идея животворной любви, милосердия, торжества добра над злом — вот стержень его романа «Отверженные». Среди «отверженных» и Жан Вальжан, осужденный на 20 лет каторги за то, что украл хлеб для своей голодающей семьи, и маленькая замарашка Козетта, превратившаяся в очаровательную девушку, и дитя парижских улиц Гаврош...


Гаврош. Козетта (избранные главы)

«Гаврош» и «Козетта» – отрывки из романа В. Гюго «Отверженные» – изучаются на уроках литературы в 5–7-х классах. В книге даны избранные главы.