Оттудова. Исполнение желаний - [40]

Я не верила своим ушам. Муж, уловив мое негативное отношение к услышанному, стал, как всегда давить на больное – у него кончаются деньги, перспектив никаких, детям высылать нечего, адвокату платить нечем… С выдохом обреченной жертвы я поплелась обратно. Удивительно, но Беззубка обрадовалась возникшей возможности зашибить норвежскую деньгу.

На следующий день муж и Беззубка уехали на гастроли, а мы с сестрой остались думать-гадать, да обратно их ждать. Неделю мы жили маленьким дружным сугубо женским коллективом. Сестренка, заражаясь моим оптимистическим настроем, перестала хандрить и уверовала в чертовскую везучесть Одварда. Житейскую идиллию изредка нарушали звонки мужа, который радовался своему новому бизнесу и должности главного сутенера.

В очередной звонок в трубке раздался голос Беззубки. Она была довольна жизнью и собой, довольна новым эротическим бельем и кругленькой суммой наличности. Все бы хорошо, да вот перекинуться с клиентами парой-тройкой слов не получается – вот и приходиться кивать, нечленораздельно мычать, и улыбаться, стиснув зубы и ниточки-губы. На этом монолог Беззубки закончился и трубка загремела голосом Одварда. Он, оказывается, скучает по мне и поэтому я должна срочно приехать в ту гостиницу, где они промышляют.

Злить мужа не хотелось – ведь ему еще предстояло помочь моей сестре с замужеством, поэтому, против своей воли, чувствуя скрытый подвох в словах Одварда, я отправилась к нему. А уже на месте дорогой муженек объяснил, что Беззубка одна не справляется и зачастую распугивает клиентов, поэтому для меня тоже есть работа– с улыбкой встретить страждущего, обозначить сумму его визита, проследить, чтобы деньги он отдал Беззубке до «того как», а то некоторые после «того как» убегали, не заплатив. Миссия не выполнима…, – а сестра, а дети? – и я сдалась.

* * *

Помню, что в юности читала «Интердевочку» В. Кунина и тогда до глубины души я прониклась суровыми буднями путаны, и, кажется, правильно поняла замысел автора, что никакие заморские страны, блага и деньги не могут спасти от душевного одиночества и компенсировать отсутствие настоящей любви. И кто бы мог подумать, что через пятнадцать лет, мне – законной жене гражданина Норвегии, – придется зарабатывать древнейшей профессией ради детей и хлеба насущного. Раньше, на Родине, я спокойно работала на государственной работе и одна обеспечивала двоих детей. И вот докатилась до жизни такой, и не где-нибудь, а в Норвегии – стране с самым высоким экономическим уровнем жизни! Комедь да и только, если б не так горько.

В дверь постучали и на пороге гостиничного номера появился клиент. Он немного смущенно переминался с ноги на ногу, не решаясь войти. Мужчина напоминал большого старого мальчика, который боится любого наказания и готов исполнить чужой приказ не раздумывая.

Я пригласила его пройти, сама не зная, что мне делать и говорить в следующую минуту. Было ощущение полной отстраненности от действительности, как будто я смотрела документальный фильм со своим присутствием, но без своего душевного участия. Я стала словно зомби-робот-путана, который всю жизнь только этим и занимался. Мужчина, видно освоился, перестал бояться, достал из кармана и протянул мне деньги. Ровно семьсот крон.

Я отдала их Беззубке, пожелала ей удачной охоты и пошла в ванную на перекур. Ну и гадкая же эта работа, хоть и денежная. Я тщательно мыла руки, когда в ванную ввалилась Беззубка и стала жаловаться, что клиент против ее кандидатуры и ждет меня. Я успокоила Беззубку и пошла объяснять «мужику» трудовой кодекс русской путаны.

Он в трусах и майке сидел на кровати, с нежностью теребя свои гениталии прямо через семейные трусы. Увы, но к его сожалению, член так и не встал. Так и хотелось посоветовать, чтобы он сделал своему члену искусственное дыхание. Он по-своему расценил мое появление: заулыбался, заговорил невесть что, стал хватать меня за руки и тянуть их к своим трусам. Прямо наваждение какое-то.

Я с силой выдернула руки и объяснила, что только Беззубка оказывает подобного рода услуги, а я здесь на гуманитарной основе, в качестве, так сказать, аморальной поддержки. По его глазам стало понятно, что мужик ничего не понял. Тогда я взяла у Беззубки его деньги и стала засовывать их ему в куртку. До клиента что-то дошло и он стал жалобно меня упрашивать помочь ему с мастурбацией члена.

«Кто о чем, а вшивый – о бане». Иногда, проще уступить мужчине, чем объяснить, как он тебе противен. Я поддалась на его мольбу, и уже без сопротивления позволила взять свои руки и водрузить их на, еле выступающий под трусами, бугорок мужской гордости. «Да, давненько я в руки шахмат не брала!». А тут и брать нечего. Ну, и как это «ничто» массажировать-мастурбировать? Как ему объяснить, что я не профессионалка и не волшебница? Я стала легонько поглаживать вялую плоть и яички прямо через трусы. Пять минут… десять… – результат нулевой.

Мужчина решительно снял с себя трусы и попросил еще один шанс. Ок, видно, здорово его Беззубка напугала. Мне даже стало немного жаль клиента-бедолагу, поэтому я изобразила на лице приветливость и пошла в ва-банк, чтобы побыстрее отвязаться от него. Взявшись одной рукой за корешочек, другой – чуть ниже головки, я стала слегка скручивать член встречными движениями, как в недалеком прошлом женщины выкручивали мокрое белье. Мои действия возымели успех и членик стал стремительно увеличиваться, радуя своим молодцеватым видом хозяина. Но на этом нефритовый стерженек и остановился. Больше он не поддавался каким-либо ручным ласкам, а уперся, как вкопанный, и не желал ни извергаться бурными потоками, ни ложиться обратно.