Отрыв - [5]
Как они это представляют - говорить под релаксантом, да ещё с дыхательной маской на морде? Всё, что мне удалось - это промычать что-то неразборчивое. Врачей, впрочем, и такой ответ вполне удовлетворил.
- Ладно. Едем дальше. Динамика?
- Завершающая фаза. Все, готово. Надо же. Будто по проторённой дорожке.
- Снимаем показатели.
Меня мурыжили в капсуле ещё долго - мониторили и ждали, пока закончится действие релаксанта. Потом пересадили в кресло и подключили уже к другим приборам, гоняли какие-то тесты, светили в глаза; мучение это длилось и длилось, и я стал прикидывать, что полковник, когда заявлял, что ждёт меня через два часа, был чересчур оптимистичен. Наконец, разрешили встать, велели пройти по комнате, присесть, постоять с закрытыми глазами, дотронуться пальцем до носа и ещё что-то в том же духе.
- Как самочувствие? - снова спросил врач.
- Нормально.
- Ничего не болит? В затылке не колет? В глазах не плавает, в ушах не звенит?
- Нет.
- Без сучка без задоринки, - прокомментировал другой медик. - Как по маслу прошло.
- Потрогайте симбионта, - потребовал первый.
Я потрогал. Ух ты. Упругий, сильный. Ворсинки уже спутались с моими волосами. Интересно, какого он цвета?
- Что чувствуете? - встрял врач.
Что я, по его мнению, должен чувствовать?
- Да ничего особенного. Непривычно немного. Ну... будто шишка выскочила.
Операционная взорвалась дружным роготом.
- Ой, не могу! - стонал один из медиков. - Шишка! Вы подумайте! Сколько спрашивал, такого ещё не слышал.
- Любопытная реакция, между прочим. - отсмеявшись, заметил другой. - Пациент воспринимает симбионта как часть тела. Никакого барьера, никакого отторжения. Очень даже практично.
- Какого он цвета? - поинтересовался я, воспользовавшись царившим вокруг весельем.
Ржач грянул с новой силой.
- Под цвет волос подбирали, шоб красиво! - хрюкнул сквозь смех тот, что расспрашивал меня первым.
Прикалывается, конечно. Да мне и без разницы, в общем. Просто хотелось знать.
Для порядка я спросил:
- Скажите пожалуйста, а я смогу его снять через какое-то время? Ненадолго, а потом опять прицепить?
- "Прицепить", ха! - фыркнули сзади.
Врач ответил серьёзно:
- Первый месяц не рекомендуем. А потом - можете снимать и надевать, как шапку, если захотите. Только не потеряйте. Вещица недешёвая.
- А зачем были все эти сложности, если потом я смогу его сам цеплять, и без всякой стерильности?
- Первый раз - особенный, - отозвался тот медик, который радовался, что все прошло "как по маслу". - Первый раз чего только не бывает. Вплоть до комы. Случается, удаляем хирургически.
- Не пугай пациента, - поморщился его сосед.
- Да чего уж теперь пугаться. Если однажды внедрился нормально, то и дальше всё будет путём.
Мне выдали коробочку с красными капсулками и объяснили, как их принимать. О том, что следовать этому я не собирался, медикам знать не стоило. А вот специальный глазной спрей был кстати - я уже знал, как режет после долгого полёта распахнутые в нейродрайве глаза.
Я сказал врачам "спасибо", они вежливо пожелали мне удачи. Ну, что ж. Удача мне понадобится.
Я все же успел к назначенному времени - благодаря тому, что за дверью переходного тамбура меня поджидал солдатик-сопровождающий, с которым мы легко миновали все посты.
Тем не менее, когда мы появились на площадке, полковник уже торчал там - в обществе Диба и майора Никифорова, старшего лётного инструктора. Никифоров не был нейродрайвером, зато имел колоссальный опыт пилотирования; по учебке о нем ходили легенды, и если хотя бы половину из них считать правдой - у этого летуна было, чему поучиться. По возрасту майор, пожалуй, приближался к пенсии, но случая подняться в небо по-прежнему не упускал. Встрёпанный мужичок с изъеденным ранними морщинами лицом и хитроватым прищуром по-детски голубых глаз, мне Никифоров понравился сразу. А вот я, похоже, произвёл на него противоположное впечатление.
- И кого вы мне привели? Слабак, - заявил он безапелляционно, смерив меня взглядом сверху донизу. - Поджилки трясутся. Подгузник поддень, парень, а то кабину сам драить будешь.
Я проглотил просившийся на язык ответ - не по рангу. А жаль.
Мосин хмыкнул себе под нос.
- Какую машину возьмёшь? - поинтересовался он.
На седьмой площадке стояли только "крокодилы" и "стрекозы". Конечно, я ткнул пальцем в "стрекозу".
Теперь уже хмыкнул Никифоров.
- Не ошибся, сынок? Эти машинки быстро летают.
Я спокойно выдержал его насмешливый взгляд. Потом сказал:
- Четыреста армов максимальная атмосферная. Не так уж и быстро. Правда, они приёмистые и очень манёвренные, за что и ценятся. Почти спортивный вариант.
- Ну, если ты зна-аешь... - протянул майор, и вокруг его глаз ещё чётче обозначились лучики морщинок. - Прошу.
Он сделал приглашающий жест - старомодный, слегка утрированный.
- Благодарю, - нарочито церемонно кивнул я.
Диб раздражённо зашипел, а Мосин заметил:
- Летите, летите. В воздухе бодаться будете.
Мы с майором, косясь друг на друга, гордо прошествовали к машине.
- Пульт здесь один, - проворчал Никифоров, устраиваясь в пилотском кресле. - Так что это место моё. Для таких, как ты, тут приспособили... Вот.
В узком пространстве кабины развернулось добавочное сидение - тесное, с невысокой спинкой, но снабжённое упором для шеи.
Небольшую деревушку в провинции атакует нечисть. Уничтожает нападающих тварей постоялец местной таверны по прозвищу Барс. Выясняется, что он - рыцарь магического ордена, профессионально борющегося с нечистью. В деревне рыцарь задержался нарочно, в ожидании прорыва, проявление которого может чувствовать заранее. Отношение к ордену неоднозначное. На государственном уровне существование магии и нечисти отрицается. В народе считают, что рыцари сами приносят беду. Ликвидировав прорыв, Барс покидает деревню и направляется в замок ордена.
...Ой, где был я вчера - не найду, хоть убей! Только помню, что стены - с обоями...(с) К тому моменту я отлетал в штрафбате двадцать три стандартных месяца, поставив абсолютный рекорд пребывания штрафника на Варвуре (действующего нейродрайвера, я имею в виду - Одноглазый, например, был дольше, но он ведь почти и не летал). Всего, считая крытку и учебку, отбыл полсрока с гаком. С тем, что досрочное освобождение мне не светит, я смирился уже совершенно. В тумбочке в казарме пылилась жестяная коробка с медалями - я доставал её редко, в основном, чтобы положить туда же новую.
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Империя узнает, что у Альянса Повстанцев есть голокрон, в котором содержатся имена всех агентов и друзей повстанцев в Империи. Дарт Вейдер поручает инквизитору любой ценой достать этот голокрон. Повстанцы же отправляют своего агента вернуть голокрон на главную базу.
В разгар Войн Клонов мастер-джедай Йода вновь должен встретиться с одним из величайших своих противников — графом Дуку…Яростные Войны клонов довели Республику до грани катастрофы. В ходе жестокой битвы одному из рыцарей-джедаев сохранили жизнь, чтобы он мог доставить на Корускант послание на имя Йоды. По-видимому, Дуку хочет мира и требует встречи. Маловероятно, что вероломный граф искренен, но на кону миллионы жизней, и у Йоды нет выбора.Встреча состоится на планете Вжун, пропитанной темной стороной. Более трудной задачи нельзя и представить.
Дилогия, изображающая период Войн клонов не то чтобы с неожиданной, но все же с довольно непривычной стороны. Главными героями стали не джедаи, не солдаты и не наёмники, а обычные, в общем-то, врачи, разворачивающие свои передвижные госпитали прямо в зоне боевых действий.Хирург, маскирующий своё отчаяние за едкими остротами; врач-забрак, который глядит в лицо смерти с высоко поднятой головой, изливая чувства в прекрасной музыке; медсестра, увлеченная работой, а также доктором-коллегой; падаван-целитель, впервые посланная на задание без учителя… Все они — крохотная бригада полевых врачей, отправленная на на отдалённую, хотя и довольно важную планету Дронгар, где кипит бой за обладание бесценным лечебным растением, а мед-эвакуаторы непрерывно подвозят раненых бойцов — как клонов, так и обычных солдат.И пока одни сражаются за жизни выживших, другие втихую наживаются на войне — как с помощью операций на черном рынке, так и манипулируя ходом самих сражений.