Отмени мое одиночество - [14]

– Как сейчас обстоят дела? После такого начала, я полагаю, он стал почти родственником?

– Мы с ним решили, что начнем все заново. Сейчас он помогает мне с концертом.

– Так ты взялась за дело? – спросила Роза. – Помни, что ты всегда можешь вызвать помощника из агентства.

– Все в порядке. Я сказала, что сделаю это, и я сделаю. Пока мы развлекаемся тем, что пытаемся рассортировать все твои бумаги.

– Да, извините за беспорядок. Но клянусь, что в нем есть система.

– Можешь мне ее объяснить? – спросила Вайолет, и присев на диван, принялась записывать.

Глава 8

Том посмотрел на пустой экран своего ноутбука и потер глаза. Он жил в Хантингдон-Холле уже неделю и успел взять несколько подробных откровенных интервью у Рика и Шерри, а также у большинства музыкантов группы. Он делал записи на диктофон и исписал целый блокнот.

Вайолет была единственной, кого ему до сих пор так и не удалось вызвать на откровенность. Том уже договорился о встрече с Дэзи – через две недели, когда они приедут на концерт, и он был уверен, что сумеет перехватить Розу с мужем, когда они вернутся из свадебного путешествия. Но Вайолет… она все время находилась с ним в одном доме, а он никак не мог близко подобраться к ней. Даже когда они были в одной комнате, она ясно давала почувствовать, что вокруг нее существует запретная зона, в которую ему не удастся проникнуть.

Но это означало только, что следует продолжать наступление.

Том закрыл ноутбук. Можно сделать перерыв и попробовать еще раз разговорить Вайолет, тем более, кроме них, в доме сейчас никого нет.

За эту последнюю неделю Том успел выучить расположение комнат в Хантингдон-Холле. По крайней мере, не блуждал больше в поисках кухни.

Том постучал в дверь кабинета и прислушался, ожидая, что Вайолет разрешит ему войти, но она не отвечала.

Мгновение спустя Том немного приоткрыл дверь и заглянул в щелку.

– Да, я все понимаю, мистер Коллинз. Но… – Вайолет сидела за столом, прижав к уху телефон. Из заколки, которой она обычно скалывала волосы на затылке, выбились длинные пряди, свободной рукой она терла лоб. – Как я вам уже говорила…

Том осторожно проскользнул в дверь и сел напротив нее с другой стороны стола. Она подняла на него глаза.

– Кто это? – тихо спросил он.

– Менеджер Оливии, – ответила она одними губами. Оливия была раскрепощенная американская певица, и Роза пригласила ее принять участие в концерте. Том уже брал у нее интервью несколько раз, и каждый раз претензии звезды все росли.

Том протянул руку, нажал кнопку громкой связи и услышал резкий голос мистера Коллинза.

– Я говорю только, что хотел бы обсудить дела с кем-то более компетентным.

Оливия вам не просто певичка местного разлива, которой хочется лишний раз помозолить глаза публике. Она крупная величина в поп-музыке, и я не думаю, что девица, известная только своими родителями и тем, что обнажается в Интернете, может по-настоящему оценить…

– Мистер Коллинз! – Том постарался выдержать профессиональный тон, хотя внутри его все вскипело от негодования. – Это говорит Том Бакли. Мы беседовали с вами, когда меня пригласили написать об Оливии.

– Том? Помню вас. – Узнав, что его слушает журналист, мистер Коллинз несколько сбавил тон, и в его словах сквозило легкое смущение. – Вы готовите материал о концерте?

– Сейчас я помогаю мисс Хантингдон-Кросс с его организацией. – Может, он произнес эти слова излишне резко, но мистер Коллинз и не такого заслуживал. – Вы знаете, что концерт благотворительный. Здесь у меня лежит договор с Оливией. – Он протянул руку, и Вайолет вложила в нее листок. Том пробежал список условий, выдвинутых поп-звездой, при которых она соглашалась участвовать, и вскинул брови. – А она разве не в курсе, что все сборы от концерта пойдут на благотворительные цели?

– Конечно она в курсе, – заверил его мистер Коллинз. – Она всегда готова помочь тем, кому повезло не так, как ей.

– Удивительно, что она выдвинула шестьдесят семь требований, которые нам и за год не выполнить. Я уверен, что никто не посмеет утверждать, что для Оливии важно, чтобы ей за кулисы доставили непременно водку «Примадонна»…

На другом конце линии воцарилось молчание. Том ждал.

– Я уверен, что Оливию устроит и… обыкновенная водка, – выговорил наконец мистер Коллинз.

Том жирно перечеркнул в лежавшем перед ним листке строчку: «Три бутылки водки „Примадонна“».

– Я тоже в этом уверен. Почему бы вам не связаться с ней и не узнать, от каких еще пунктов она готова отказаться? Ради блага детей.

– Я посмотрю, что можно сделать. – И мистер Коллинз повесил трубку.

Том с улыбкой протянул листок Вайолет.

– Вот так следует справляться с неблагодарными самонадеянными эгоцентричными подростковыми кумирами.

– Угрожая выставить их в прессе как отвратительных личностей?

– Сообщая людям правду об их положении, – ответил он. – Они публичные фигуры. Вы считаете, что люди не должны узнать, что бутылка водки стоимостью три тысячи долларов волнует Оливию больше, чем благотворительная помощь, ради которой ее и пригласили выступать?

– Нет. Да. – Вайолет с досадой поморщилась. – Слушайте, мне вообще-то не требовалось ваше заступничество. Я бы и сама с этим справилась.