Откуда ты, Жан? - [74]

Кабушкина перевели в другую камеру. Снова каждый день избивали его до потери сознания. Затруднялся не только побег, но нельзя было передать хотя бы коротенькую записку. Всё же связь не прервалась. В один из дней, когда наши самолёты начали бомбить военные объекты врага, под сильной охраной согнали узников гестапо в одну большую комнату. При каждом разрыве бомбы вздрагивала земля. Гестаповцы метались в поисках безопасного места. Фрида воспользовалась этой суматохой, передала письмо.

Кабушкин тут же написал ответ.

«Мои любимые! Вот, наконец, и моей кельи достиг луч света. Я рад, что вы живы-здоровы. Да, положение моё ухудшилось. Где уж тут быть хорошему настроению, когда в один день попали все мои… Пусть она передаст им (имеются в виду командир и комиссар отряда. — Ш. Р.) — умру, а подлецом не буду. Ну, в отношении меня полное затишье. Я полагаю так, что нового они не добились, все пытки не увенчались успехом, и решили, видимо, просто 1 Мая вывесить меня, как «подарок» для народа. Ну, пойми, как иначе? Ведь ни одного человека они не получили, а против меня материал с 41 года и довольно-таки солидный. А как мне поступить? Ведь я решил твёрдо: всю свою жизнь посвятить борьбе с врагами всего прогрессивного человечества, за народ, за Родину! И вдруг, когда приходится, отдавать жизнь, стать подлецом? Ты говоришь, ещё мало поработали и жизнь надо беречь. Ну, а если нет выхода, и чтобы имя моё не было опозорено будущими счастливцами! Вот и нужно так вопрос ставить — умереть, так с музыкой!.. Всё делаю и сделаю, чтобы никто не пострадал…»

На следующий день рано утром Фрида передала Жану свою записку и письмо подпольщиков. Но получить ответа не успела. Вооружённые до зубов конвоиры куда-то увели Жана. Был он без пальто, с обнажённой головой.

На улице улыбалось весеннее солнце. Кусты, выглянувшие из-под развалин, протягивали к солнцу свои ветки с первыми ярко-зелёными листьями. Жан под конвоем шагал с гордо поднятой головой и пристально смотрел в сияющее синевой чистое небо.

На этот раз в подвал он уже не вернулся.

* * *

Двадцать четвёртый трамвай каждый вечер возвращается на стоянку вовремя. Встречает его человек с блестящим ключом в руке, разводящий. Он определяет место каждому трамваю в депо для ежедневного текущего ремонта или осмотра. Это вернувшийся домой живым и здоровым кавалер трёх орденов и медалей танкист Харис Бикбаев.

Харис каждый раз входит в знакомый трамвай и читает уже давно запавшие в душу дорогие слова на прибитой к стенке кабины водителя пластинке из нержавеющей стали: «В 1933–1934 годах трамвай этот водил Герой Советского Союза Иван Константинович Кабушкин».

Юные годы вспоминаются Харису. Перед глазами его встаёт всегда весёлый, жизнерадостный друг Иван. Вот-вот, улыбаясь, появится он со стороны депо и скажет, как раньше: «Айда, Харис, нас люди ждут…»

Гудят моторы двадцать четвёртого трамвая и, кажется, что поют они вечную песню о бессмертии своего водителя — Жана Кабушкина.

1967–1969

Казань — Минск

От автора

В канун 20-летия победы над фашистской Германией мы встретились с Харисом Низамутдиновичем Бикбаевым на Казанском телевидении. Бывший танкист, кавалер многих орденов рассказал телеслушателям о штурме рейхстага, о своих славных однополчанах

Вскоре Бикбаев зашёл ко мне с газетой, где был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза Ивану Константиновичу Кабушкину.

— По всей вероятности, это наш Кабушкин, бывший водитель трамвая, — сказал он.

Так определился герой настоящей повести.

Начался долгий и кропотливый поиск материалов о Кабушкине. Мне помогли энтузиасты Казанского трампарка, в основном молодёжь, во главе с комсомольским вожаком Р. К. Хуснуллиным. Одни сведения были найдены в архивных материалах, другие записывались по воспоминаниям тех, кто работал вместе с Героем, знал его в детстве и юности.

В процессе работы над повестью я неоднократно обращался и ко многим товарищам, которые в годы Великой Отечественной войны так же, как и Кабушкин, были участниками минского подполья…

Выяснилось и то, что в казанский период жизни трудился Кабушкин в депо, где в 1955–1957 годах я работал электриком-мотористом и очень часто ремонтировал трамвай № 24, который когда-то он водил. В одном и том же зале меня приняли кандидатом в члены КПСС, а Кабушкина — в комсомол…

Как писатель, я не мог не заинтересоваться его судьбой — судьбой Героя, и не мог не написать о нём.

Так в 1969 году появилась моя книга на татарском языке о бесстрашном Жане-подпольщике. При переводе на русский повесть дополнена новыми материалами, переработана.

С глубокой признательностью автор выражает свою благодарность за оказанную помощь при сборе материалов о Кабушкине старшему научному сотруднику Института истории партии при ЦК КПБ В. С. Давыдовой, белорусским писателям И. Новикову, В. Карпову, Н. Матуковскому, сотрудникам архива Министерства обороны СССР В. А. Александрович, Н. Ф. Реуцкой, Л. И. Горской, ветеранам Казанского трампарка К. Ф. Землянову, Г. М. Гимамутдиновой, X. Н. Бикбаеву, Р. К. Хуснуллину и многим другим.