Отель "Калифорния" - [21]

— Ах, лапочка! Что, казалось бы, стоило тебе прижиться в новой среде, такой молоденькой… И где твои американские ухажеры? О чем они думают, мудаки?!

— О том, как в несколько месяцев овладеть компьютером. И о здоровье. Здесь все помешаны на «натуральной» еде. Девки-модели витамины горстями едят. А вообще-то американцы очень похожи на русских. Экстремизмом. Либо жирные и жрущие, как свиньи, либо взвешивающие еду на весах, подсчитывающие калории.

— Ну мы не будем считать Мы лучше покушаем. Я там тебе купил кое-что «У Маши».

— «Чужбина не стала Родиной, а Родина стала чужой!» — кто это сказал?

— Какой-то немец, лапочка. Но мы сейчас вспомним Родину, откушав пельменей. Ах, как мы ее сейчас вспоминать будем!

Каждое утро Настя шла на Вилшир-бульвар, к магазину Roman's Food. Рядом продавали газеты. Она отмечала крестиками объявления о продаже машин, подходящие по ценам, и звонила Саше. Тот уже сам обзванивал владельцев.

В самом магазине продавали продукты кошерной фирмы «Манушевиц» — борщи в банках, гифелте фиш, мацу… Был мясной отдел, в котором летали мухи. Мясник был старый, весь в крови. Он все время отрубал курицам головы, заворачивал их в бумагу, что-то писал на свертке и опять отрубал… Мяса на витрине не было, но всегда стоял тазик с печенкой. Клиентов в магазине тоже не было — в Роман'з фуд все стоило в три раза дороже, чем в большом супермаркете. И все было старое, завалявшееся, будто уже использованное, как и редкие старухи, посещающие магазин.

С полдня до часу можно было увидеть пешеходов, перебегающих Вилшир-бульвар. Это были маленькие продавцы страховок. Маленькие, потому что крупные сидели в ресторанах и продавали страховки клиентам во время ланчей. А неудачливые бежали съесть сандвич в кофи-шоп. Напротив Роман'з фуд какой-то сумасшедший открыл французское кафе. Сумасшедший, потому что секретарши, приходящие на ланч, эспрессо не пили. Они пили американский кофе с бесплатной добавкой. Настя и хозяин сидели в кафе — американцы на ланч не тратили больше получаса Несколько раз в кафе врывались приходящие откуда-то панки. Хозяин испуганно выгонял их. Настя смеялась.

Девочка панк была похожа на Настину школьную подружку. Та тоже была «метр с волосами». Она сделала себе татуировку на плече, плевалась через отверстие выпавшего зуба… «Punk movement[64] дает возможность самому что ни на есть захудаленькому, прыщавенькому и страшненькому воображать себя человеком», — думала Настя и сожалела, что все доступно массам, что она живет в эпоху процветания средних. «И Греты Гарбо не может сегодня быть, потому что нужна girl next door — парень из соседнего двора. Поэтому и фильмы такие посредственные — о проблемах среднего человека. Чтобы зритель отождествлял себя с героями».

Сидя в кафе, она составляла список необходимого для «вылезания», как говорил Друг. Первым пунктом было — не общаться с эмигрантами. Друг был исключением. Подумав, она и Сашу записала в исключение из правила. Она должна была читать американскую поп-литературу — Херальда Робинса, а не Платонова. Она должна была быть похожей на американок — все время улыбаться. С Виктором она решила больше не встречаться: «Достаточно одного мальчика, Саши». Виктор был мальчиком, потому что жил с родителями. В Белл Эйр. У них даже был постоянный слуга, отвечающий по телефону стальным голосом.

Пошляться по магазинам Настя не могла — в районе Мили Чудес был единственный магазин мужской одежды «Zakhary All». Он был громадным, внутри тянулись вешалки с костюмами, которые никто не покупал. Это было кладбище костюмов. Хозяин — с очень обиженным лицом, умоляющими глазами и голосом — сам делал рекламу по местному TV. Он чуть не плакал: «Пожалуйста, — шептал он, приходите и посмотрите, какой у нас большой выбор. Приходите». Настя не ходила.

От пригласительного на шоу, на пати после шоу Саша отказался. Насте было обидно. Он не только откровенно не проявлял интереса к ней, он себя будто в угол загонял: «Опять будешь с Ленькой и Семеном?» Нет, Саша собирался читать Бунина. Он часто читал вслух «Темные аллеи» лежа на Настиной постели. В первый раз в эту самую постель Настя его почти силой затащила. Она сама попросила его остаться после того, как они час почти провозились на диване. Она сама распахнула дверцы и рванула за раму кровати. До этого она, вскочив с дивана, убежала в ванную. Ей не хотелось, чтобы Саша почувствовал, что она «истекает желанием», поэтому она пошла и… помылась! А Саша, наверное, еще часа два бы возился. А потом ушел бы. Не из-за нежелания Насти, а из-за нерешительности и отсутствия инициативы. Подтверждая таким образом предполагаемый тип советского человека.

Несостоявшаяся звезда Нью-Йорка Бэри-Бэри поэтому и приехал в Лос-Анджелес, чтобы хоть здесь быть первым. Дизайнер Бэри-Бэри был лучшим из лучших. Из них выделялись «Осколки» во главе с одногрудой Мэриэм. Она позванивала колье из ракушек, а любовники-фотографы бегали за ней. Но сами «Осколки» пока были признаны только в эЛ.Эй. И никак не «склеивались» в Нью-Йорке. Муз Модерн со своими шифонами и шелками воображала, что уже одевает first lady. Но не только Белый дом, но и самый маленький Бэри-Бэри поглядывал на Муз сверху вниз — для них она была пигмейкой. Аксидент будто пришел из шестидесятых годов. Его military designs