Отечественное порно - [5]
Люди нуждаются в порно. Одни только американцы тратят в год на порнографическое видео пять миллиардов долларов. (Вот откуда почерпнул свои знания Пербудько. Там же была и фраза, мысль которой он пытался мне донести.) «Это больше, чем ежегодная прибыль бейсбольной лиги, матчи которой некоторые до сих пор прозаически считают самым любимым национальным досугом».
Стыдно признаться, но я такое «кино» смотрел лишь дважды.
Едва мне исполнилось шестнадцать лет, я остался один. Мать покончила жизнь самоубийством. Отец «блистал отсутствием своим». Старшая сестра жила в Таллинне, металась между мужем и любовником.
Я жил один. По вечерам у меня собиралась шумная компания. Пили. Пели под гитару… Песни группы «Кино», «ДДТ» и т. д.
Я и сам начал сочинять. Но петь свои песни не решался. Выдавал их за чужие. Например, за ранние песни Розенбаума; за малоизвестные, редко исполняемые песни Высоцкого… Авторитет громкого имени действовал на сто процентов. Обычно после исполнения очередного никому неизвестного шедевра, друзья легко признавали талант мастера.
— Да, — говаривали они, — мощно!
А вот стоило мне спеть что-нибудь под собственным именем, друзья категорически заявляли:
— Лёнька, без обид, это не твоё…
И вот однажды Антон Гудков принёс видеокассету с немецкой порнушкой.
Мы сели смотреть. В нашей компании в тот вечер присутствовали три девушки. Все мы смущались, поэтому много комментировали и громко смеялись каждому комментарию.
Затем перекрутили кассету, и стали смотреть с самого начала. Немецкий никто из нас не знал, но мы принялись «переводить» то, что не понимали, то есть практически все фразы — их было не так много. Теперь получалось действительно смешно.
Помню там женщина готовила на кухне ужин. Раздался звонок в дверь. Она шла открывать, впускала в дом молодого человека похабной наружности. Они беседовали… Парень снимал брюки. Его детородный орган был нечеловеческих размеров, нереально гигантский… Она ласкала его орально минут пять. Потом они раздевались донага и занимались сексом. Сперва в гостиной, потом в спальне, потом на кухне… После чего к ним присоединялся ещё один мужик…
Эту простенькую историю мы озвучили следующим образом:
— Здравствуйте, — якобы говорил молодой человек похабной наружности. — Я ваш новый участковый.
— Очень-очень приятно, — отвечала дама. — Проходите.
— Благодарю. Изумительная квартирка.
— А позвольте ваши документы.
— К сожалению, документы я не захватил, но у меня есть милицейская дубинка.
— Ох, какая дубинка, — восхищалась дама, опускаясь на колени. — О, я преклоняюсь перед нашей милицией. О, моя милиция меня бережёт!
— Что вы делаете? Отпустите дубинку! Это уже нападение на представителя власти во время исполнения служебных обязанностей. Успокойтесь! Это противозаконно!
— Тут очень жарко, я разденусь…
— Ответьте лучше, где ваш муж-рецидивист Алиев?
— Я не знаю, мне жарко.
— Придётся вас пытать. Придётся применить допрос с пристрастием.
Парень долго «пытал» безвинную домохозяйку.
— Где рецидивист Алиев? — повторял он свой вопрос то и дело.
— Я не знаю, — стонала она.
— Это фантастика, — говорил он. — Пойдёмте поищем его в спальню.
Но и в спальне Алиева не было.
И только когда парень перенёс допрос на кухню, вошёл мужчина и, раздеваясь, сообщил:
— Я рецидивист Алиев. Позвольте присоединиться.
После этого они уже вдвоём допрашивали хозяйку дома…
Второй раз я смотрел кино подобного жанра для прямого предназначения: скрасить одиночество.
В тот год я расстался с женой, и у меня около полугода не было никаких связей. Вероятно, в тот период времени я и не желал иметь отношений с кем бы то ни было, а разовый секс меня не устраивал и пугал. Я не приемлю малознакомых партнёров.
Словом, съездил я на книжный рынок — что на Петровке. Я убеждал себя, что еду за новыми книгами, что мне попросту нечего читать… Но я слишком легко и резво откликнулся на рекламное бормотание небритого мужчины:
— Кино для взрослых, кино для взрослых…
— По чём? — спросил я.
Мне было неловко, мне было стыдно, поэтому я напустил на себя вид человека искушённого и в то же время равнодушного.
Небритый назвал цену. Поинтересовался:
— Какое направление?
Небритый заметил мою растерянность и поспешил разъяснить свой вопрос:
— Садо-мазо? Доминирование? Геи, лесби? Пикант? Классика?
— Давайте классику.
— Зарубежную, отечественную?
— М-м… зарубежную.
— На историческую тематику? Или современность?
— Наверно… историческое…
Он продолжал задавать уточняющие вопросы, с опаской осматриваясь по сторонам. Отвечал я невпопад, наугад выбирая варианты, сожалея в душе о том, что связался с этим дотошным типом, желая побыстрее покончить с неудобной для меня ситуацией.
Наконец он прекратил свои расспросы, нырнул под прилавок и вынырнул с пятью дисками на выбор. Я взял первый же, не глядя на название, расплатился и поспешил убраться.
Следует признать, мой выбор оказался более чем удачным. Это был «Калигула». Отличный художественный фильм, всего лишь с элементами откровенной порнографии.
После встречи с Пербудько и Трубецким, я, придя домой, первым делом включил комп, отыскал диск с Калигулой и пересмотрел. Фильм мне так же понравился как и десять лет назад. Но тогда мне было двадцать два, и понравился он мне по иным причинам. Теперь я смотрел не как зритель, а как человек, имеющий к сей продукции отношение, с профессиональной точки зрения.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.