Отечественная история с IX по XIV столетие - [6]
Нравы славян за двенадцать веков назад были еще очень грубы. Было у них многоженство: кто был побогаче, тот держал две, три жены и больше. У грубых древлян, у которых дольше держалась вражда между родами, мужчины силою уводили из других родов себе жен, похищали их, не спрашивали согласия их родителей. У полян, где уже по нескольку родов жило вместе, в союзе, мужчины брали себе жен с согласия их родителей, платили им вено (плата за невесту), то есть покупали себе жен. До сих пор у народа нашего сохранились свадебные обряды, которые указывают на древний обычай похищать себе или покупать жен. В некоторых деревнях наших, когда приходится ехать к венцу, невеста сама не хочет выходить из отцовской избы, и жених должен ее перенести через порог, как бы силою оторвать от родного дома. А иной раз жених должен дать брату невесты какую-нибудь монету: иначе он не позволяет жениху сесть рядом с невестой. Тяжела была доля женщины: она становилась безответной рабой своего мужа; на ее руках лежали самые трудные домашние работы. Как ни тяжела была жизнь женщин, но они были очень привязаны к своим мужьям: есть известие, что некоторые из них считали бесчестным жить по смерти своих мужей и добровольно сжигались на костре с их трупами. Бывали случаи, что славяне приносили в жертву богам детей своих и пленных. Во время войны славяне иногда становились так свирепы, что не давали пощады ни женщинам, ни детям и страшно истязали попавшихся к ним в руки врагов. У тех славян, которые вели охотничью жизнь, нравы были гораздо суровее, чем у земледельческих племен. Был у славян еще суровый обычай, это — родовая месть. Если кому-нибудь наносилась обида, то сам обиженный или его родичи должны были непременно отомстить обидчику или его родне. В случае убийства не только убийца, но и весь его род мог ждать гибели от детей убитого или родичей его. Позорным считалось не отомстить жестоко за обиду. Суда такого, которому повиновались бы разные роды, не было, и потому приходилось самому обиженному чинить и суд, и расправу над обидчиком, если он принадлежал к другому роду. Немудрено, что у предков наших в древности беспрестанно совершалась кровавая расправа и долго отдельные роды враждовали между собою.
Когда население стало все больше и больше собираться около городов, отдельные роды входить в союзы, нравы стали смягчаться. Предки наши стали понимать, что жить вместе, общиною, миром, как говорит наш народ, гораздо лучше, чем порознь, отдельными семьями или родами. Сообща можно было порядочное войско выставить в поле и дать сильный отпор врагу. Он не смел уже беспрерывно совершать свои набеги. Между родами, которые сблизились, породнились между собою, вражды стало гораздо меньше. «В мире жить — с миром жить», — говорит пословица. Стали больше заниматься мирными промыслами, вступили с соседними племенами в мирные сношения, стали вести меновую торговлю, то есть выменивать одни вещи на другие. У предков наших было в изобилии звериных шкур, мехов; их-то и променивали славяне на оружие, разные металлические вещи и ткани, которые привозили иноземцы. Звериные меха для предков наших за тысячу лет назад служили ту же службу, какую у нас служат деньги.
Иноземцы, заходившие к славянам, очень хвалят их радушие и гостеприимство: всякого гостя они принимали ласково, старались угостить, чем только могли; даже не считали пороком, если бедный хозяин крал что-либо у богатого соседа для угощения гостя. Иноземцы чаще всего заходили к славянам с разными товарами и потому были желанными гостями для них. Хотя у славян были и суровые обычаи, но жестокость не была постоянным их свойством: с пленными обходились они дружелюбно, назначали срок их рабству, отпускали их за выкуп на родину, а если освобожденные не хотели возвращаться, то могли жить и среди славян на свободе. Любили предки наши и повеселиться: умели петь песни; были у них и гусли, и гудок, и дудка. Во время своих празднеств не прочь были они и поплясать. Пляски были, верно, такие же лихие, какие и теперь в ходу у нашего народа (вроде трепака или казачка).
К дурным свойствам восточных славян надо отнести склонность к пьянству и неряшество: пили они не в меру, да и ходить в грязной одежде было им нипочем.
До конца десятого века предки наши были язычниками: истинной веры христианской не знали, а боготворили разные силы и явления природы. Люди в глубокой древности, как дети, совсем не понимали еще, что творится вокруг них в природе: всюду чудились им могучие существа, благие и злые. Благодетельным существом считали они солнце. Оно своим светом прогоняло ночную тьму, своим теплом согревало землю. Предки наши думали, что солнце ведет, как живое существо, постоянную борьбу с холодом и тьмою. Зимой, по древним верованиям, брал верх над солнцем холод, мороз. Зимой хоть и показывается на небе солнце, да реже, чем летом; сизый холодный туман часто скрывает его. А если оно и показывается, то недолго остается на небе, хоть и светит, да не греет. Мороз гуляет по земле. Она будто костенеет от его дыхания. Вся природа словно замирает: ни травы в поле, ни листьев на дереве, — холодной снежной пеленой покрыта помертвевшая земля. Тяжело было на душе у первобытного человека, не знал он еще наверно, вернется ли снова прежнее красное солнышко на небо, отогреет ли своим теплом застывшую землю. Но вот наступает весна. Солнце понемногу снова входит в силу: дольше остается оно на небе, светит ярче, начинает пригревать землю. Мороз слабеет; лед и снег начинают таять; стекают с полей в реки ручьи воды из растаявшего снега. Входят реки в силу, взламывают подтаявший лед, что сковывал их всю зиму, и несут его в море. Входит в силу и мать сыра земля; показывается трава, разбиваются в листья древесные почки. Защебетали весело в свежей листве и лесные пташки. Повеселело у людей на сердце. Радостно встречают они песнями ясное солнце, молят его, чтобы оно побольше дало тепла и света.
