Отец Александр Мень - [44]
В описании Второго и Третьего Дня (азойская эра) Алик красочно рассказывает о формировании земли из массы расплавленного и газообразного вещества, проводя параллель между теорией эволюции в этой связи и Священным Писанием. В рассказе о Дне Четвертом (протерозойская эра) он говорит о том, как «в первых океанах, освещенных лучами солнца, образовались сложные вещества, близкие к белкам. И прошло очень много времени, пока из них — сложных органических веществ — не возникли простейшие организмы». По его убеждению, «сложный процесс перехода от минеральных веществ к органическим и переход от органических веществ к организмам не мог произойти без участия Мирового Духа, держащего в Своих руках все законы природы». Таков окончательный вердикт автора исследования, в котором тщательно разбирается история теории самозарождения жизни, начиная с трудов Аристотеля.
К четырнадцатилетнему возрасту Алик создал многие замечательные рисунки и ряд икон, был автором стихов, поэмы об апостоле Павле, фантастического романа, пьес о святом Франциске Ассизском и о жизни ранних христиан, очерков по истории Церкви и Древнего Востока, рассказов из жизни природы. Примерно в этом же возрасте он прошел через период увлечения творчеством философа XIX века и вдохновителя движения славянофилов А. С. Хомякова[45]. Однако постепенно Александр пришел к выводу о необъективности взглядов Хомякова на католицизм и Западную Церковь в целом.
При своих разнообразных увлечениях Алик не оставался в стороне от жизни. «Однажды батюшка рассказал историю о том, — вспоминает Олег Степурко, — как после войны в Загорске хулиганы забавлялись тем, что раскачивали толпу в Успенском соборе, и старушки, зажатые, как сельди в бочке, всю службу раскачивались взад-вперед. „И вот я, — говорил отец Александр, — четырнадцатилетний подросток, останавливал эти волны. Я изо всех сил упирался и нажимал в противоположную сторону“».
Своей духовной дочери Зое Маслениковой отец Александр рассказывал, что в 1950 году часто ходил слушать музыку в консерваторию по абонементу. «Однажды он пришел с только что купленной книгой о Гегеле, — пишет она. — Он не утерпел и весь антракт читал ее в фойе. Когда началось второе отделение, он сел на свое место в зале, но продолжал читать книгу, не в силах от нее оторваться. Соседи с недоумением смотрели на него: как можно читать на концерте! А он читал запоем и одновременно с полным вниманием слушал музыку. У него вообще стала развиваться способность заниматься несколькими видами деятельности одновременно. В дальнейшем, в частности, он будет слушать пластинки, работая над своими книгами».
«Для многих людей этот возраст (15 лет), — писал впоследствии о. Александр, — оказывается моментом, когда они заново открывают то, о чем узнали от родных и учителей. Вещи, которые раньше принимались на веру как отвлеченная теория, через живой личный опыт становятся реальностью. Этот перелом охватывает огромный круг вопросов, и особенно важен он для веры. Станет ли она личным опытом, откроет ли человек ее заново для себя, — вот что является главным. До тех пор, пока это не произойдет, пока душа не встретит Бога на своем пути и не потянется к Нему, религия остается для нее системой взглядов, принимаемой в силу безотчетного доверия к авторитетам».
В возрасте пятнадцати лет Алик начал глубокое и последовательное изучение религиозной философии. Тогда же он написал свое первое богословское эссе.
В мировоззрении Владимира Соловьева близкой Александру оказалась мысль о том, что в центре реальности действует динамизм, соединяющий в единый процесс природу, человека и Бога. Стремление Соловьева к целостному христианскому видению мира, охватывающему все стороны жизни, его отказ от идеализации церковного прошлого нашли горячий отклик у Александра. В то же время учение Соловьева о софиологии и теократии, в котором София является Душой Мира, понимаемой как мистическое космическое существо, Александр не разделял. Ему также не был близок пессимизм последних работ философа, в которых Соловьев рассматривает всю историю человечества как поражение.
Вот как Александр Мень вспоминал о своем открытии мира философско-религиозной литературы и о волнующих его вопросах евангельской истории: «Именно в сталинское время на рынке, среди гвоздей и морских свинок, я нашел старые книги Владимира Соловьева, Сергия Булгакова и читал… с дрожью. В то время, когда не было ни самиздата, ни „тамиздата“, когда в сфере философии печаталась только ахинея, которую нельзя было брать в руки, я открыл мир великих мыслителей…
В юности мы гонялись за книгами. Я школьником работал, ездил в Крымский заповедник, чтобы заработать на книги и приобрести их. Я начал собирать библиотеку, когда был еще в пятом классе.
В то время почти все храмы были закрыты, Лавра была почти закрыта (кроме двух церквей), я черпал свое видение внутрицерковной картины из литературы, из поэзии, из того, что создавал Нестеров, из всего, что вокруг этого… Это видение не было основано на реальности. Представляете, Нестеров, Флоренский, Булгаков, Загорск… — создавалась легендарная картина, такой град Китеж, некое идеальное царство. Картина прекрасная, и она, конечно, отражала что-то идеальное в жизни Церкви. Но она не соответствовала реальности. Когда я увидел действительность ближе, я понял, что это всё где-то в сердцах людей, и не надо искать этого на земле…
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.