Отдых на Бермудах - [33]

– Да, но… – Она посмотрела на Купа. – Я действительно прилетела сюда не для этого.

– Тогда для чего ты прилетела?

Ее чувствительное тело слегка ныло после их дикого секса, и она еще не пришла в себя, но попыталась собраться с мыслями и ответить ему честно и серьезно.

– Чтобы узнать тебя, – сказала она. – Понять, хочешь ли ты быть отцом. Насколько ты хочешь участвовать во всем этом. Я боялась, что секс все усложнит.

– Усложнит? – Он усмехнулся. – Я просто уверен, что секс – это самое искренне и простое, что происходит между нами. И у нас неплохо получается. – Он пожал плечами и взглянул на ее живот.

– Скажи, ты что-нибудь чувствуешь к ребенку? – спросила Элла, немного стыдясь своей наивности и понимая, что, возможно, задает глупый вопрос. С чего вдруг он будет испытывать какие-то чувства к ребенку, которого он не хотел? Куп оказался в этой ситуации против своей воли. Сначала он пришел в бешенство, теперь в замешательстве, возможно, даже немного обижен.

– Еще не понял. – Он плюхнулся на кровать и уставился на балдахин у них над головой. – Одно я знаю точно – я не хочу облажаться, как мой старик, и все испортить.

Она повернулась к нему:

– Что он сделал?

Их взгляды встретились, и на мгновение Элле показалось, что она увидела нечто особенное в его глазах, но лишь на мгновение.

– Ничего. Его просто не было в моей жизни. Я никогда не встречался с ним. Нас всегда было только двое – мама и я.

– Мне очень жаль. – Ее сердце упало, когда она узнала, что отец Купа бросил его в детстве. Неудивительно, что он так бурно отреагировал на новость о ее беременности. Может, тот ужас, который она увидела в его глазах, был всего лишь слепой паникой?

Она коснулась его руки:

– Ты из-за этого переживаешь? Ты не такой. Потому что ты уже пытаешься делать правильные вещи.

Он посмотрел туда, где ее пальцы коснулись его руки, затем на Эллу – выражение его лица было снова непроницаемым и бесстрастным.

– Ты всегда такая оптимистка?

Он говорил тусклым тоном, но Элла сделала вид, что не заметила этого.

– Я стараюсь, – сказала она, улыбаясь. – Мне кажется, это не так плохо.

Она хотела этого ребенка; а Куп все еще старался смириться с самим фактом его существования. Она должна была это помнить. Дать ему время. И пространство. И не терять надежду. Теперь его цинизм был абсолютно понятен ей и объясним: ей удалось заглянуть краем глаза в его детство.

– А какой была твоя мама? – спросила она.

Он покачал головой, улыбаясь ей в ответ:

– Забудь об этом, маленькая мисс Счастье. Расскажи-ка лучше ты о своих предках. Почему я должен все время болтать?

– Хорошо, ну… – Она помедлила, вспоминая моменты, о которых едва ли думала сейчас, но которые когда-то причиняли ей такую сильную боль. – Странно, но я думаю, что именно мои родители сделали меня оптимисткой – я видела, через что они прошли.

– Как это?

– У них был невероятно тяжелый развод, когда мне было восемь лет.

Его брови взлетели от удивления.

– И что сделало тебя оптимисткой?

– Вот эта трудная ситуация. Я поняла, насколько важен второй шанс, – продолжала Элла, не обращая внимания на его скептическое выражение лица. – Родители попытались сохранить семью ради меня и моего брата, и это была катастрофа. Дети всегда видят больше, чем думают взрослые – Она вздохнула, вспоминая ссоры шепотом, горькое молчание, ужас и смятение, когда им с братом сказали, что папа уезжает. – Я ужасно скучала по отцу, и было невыносимо видеть маму – все время грустную и сердитую. Но в итоге они оба нашли свою вторую половинку. И у меня появилась мачеха, которая умеет печь вкуснейший шоколадный торт, и отчим, который безропотно возил меня и Руби на разные кулинарные ярмарки. Это совершенно изменило их обоих, сделав гораздо лучшими людьми и родителями. Они наконец стали счастливыми людьми.

Куп перевернулся на бок, Элла окинула взглядом его прекрасное сильное тело и почувствовала, что ее накрывает новая волна страсти. Его теплая ладонь легла ей на бедро, потом скользнула выше и накрыла одну грудь.

– Какая ты сладкая, – чуть снисходительно произнес он. Потом он опустил голову, чтобы лизнуть возбужденный сосок. – Необыкновенно сладкая. Знаешь, твоя грудь выглядит невероятно. Она стала больше?

Элла сразу поняла, что их серьезный разговор окончен. Куп явно не хотел продолжать его. Впрочем, способ, которым он сейчас отвлекал ее внимание от важных тем, ей казался весьма привлекательным. Элла уже почувствовала, как нечто твердое упирается ей в бедро.

– Да…

Он наклонился и обхватил губами сосок, посасывая его нежно, вызывающе.

– Врач говорит, что это связано с гормонами беременности, – продолжала Элла, пытаясь сосредоточиться, несмотря на восхитительное ощущение, которое дарил его язык ее набухающему соску. – Они стали гораздо более чувствительными.

Он улыбнулся ей:

– Великолепно.

Вновь сомкнув губы вокруг соска, он осторожно поиграл с ним языком, от чего у Эллы перехватило дыхание, она ахнула и тихонько застонала, испытывая почти невыносимое удовольствие:

– О боже…

Возбужденный ствол Купа уперся ей в живот, и она инстинктивно протянула руку, чтобы погладить его шелковистую кожу. Но когда Элла провела большим пальцем по выступившей на головке капле жидкости, ее желудок громко заурчал.