Отбор невест для драконьего принца: провести и не влюбиться - [8]

— Вы согласны? — спросила я.

Венсен кивнул и взял свой саквояж с документами.

* * *

В четыре часа пополудни мы наконец-то заказали обед — картофельные ломтики с беконом и соусом и зеленый салат — и уселись в маленьком дворике позади нашей конторы. Я люблю это место: зеленый садик, тихий и спокойный, мирное место — можно думать, о чем захочется, отдыхать, мечтать…

Но мы с Петровой не мечтали. Мы работали.

— Так, что у нас есть, — сказала я, придвигая к себе записную книжку. — Насчет голубей и пыльцы договорились. Все девушки будут с образованием — директор Анвин поет и пляшет, что инспекция завершилась без вреда, — я задумчиво постучала кончиком ручки по носу и вздохнула: — Нет, все-таки надо будет вытребовать у него эти сто золотых крон. Я читала вирши этого Венсена и видела его стручок. У меня травма.

Петрова расхохоталась и отправила в клыкастый рот очередную партию картофеля с беконом.

— Досадно, — согласилась она. — Мы с тобой и так редко это все видим, а тут стручок.

Какое-то время мы молча переживали о нашей женской доле. Да, у нас бывали необременительные романчики, но слишком редко, чтобы становиться чем-то серьезным. Наши ухажеры не хотели жениться — иногда мы с Петровой даже задумывались, что же им надо. Наверно, молчаливых и спокойных жен, а не работающих и независимых. Когда у жены свои деньги, которые она заработала своим трудом, то она уже не потерпит, чтобы ей приказывали и распоряжались. Как говорит один знаменитый доктор-мозговед, который живет в столице и берет по десять крон за консультацию, для женщины крайне важно иметь собственный ресурс.

Мы с Петровой были с этим согласны.

— А еще у нас есть целый отряд студентов, которые будут на нас работать, — продолжала я, — в благодарность за спасение их седалищ от шестой пересдачи.

— Да, тут один забегал уже. Бархен, — сообщила Петрова. — Поинтересовался, почему у меня такая странная фамилия, не орочья.

У орков принято так: имя ребенку выбирает отец, фамилию дает мать.

— Я его отправляла к Гутте, — сообщила я и, прикинув время, подумала, что Гутта просто внаглую опаздывает. Деньги, что ли, не нужны?

— Да, он сказал, что ходил к ней, но мастерская заперта. Обещал заглянуть еще разок.

Так. Швейная мастерская заперта — и это летом, когда все барышни шьют новые платья, блузы и юбки. Кажется, у нас начинались проблемы. Нет, так-то в Тансворте многие умеют шить, но нам был нужен профессионал, а не человек, который способен пошить блузку, неотличимую от брюк. Гутта смогла бы сшить цветочные платья — а другие не смогут, и, кажется, у нас начинались проблемы.

Почти сразу же послышался звон колокольчика на двери в нашу контору. Петрова приподнялась и зычным рыком сообщила, что мы на заднем дворе. Вскоре я увидела запыхавшегося Бархена — было ясно, что парень подошел к своей работе на нас со всем возможным старанием: он выглядел таким усталым, словно за весь день не присел.

— Что случилось? — спросила я. Петрова придвинула к нему коробку с картошкой и беконом, но Бархену, кажется, было не до еды.

— У госпожи Гутты забрали ребенка, — выдохнул он. — Мастерская снова была закрыта, так я добежал до ее дома. Вижу — двери нараспашку, все нараспашку, соседи ревут, сама госпожа Гутта поперек порога лежит, рыдает. Доктор там рядом с ней бегает, а она подняться не может.

— Кто забрал ребенка? — оторопело спросила Петрова. — Как?

Я вздохнула, кажется, понимая, откуда дует ветер. Гутта приехала в Тансворт из Восточных пустошей — там она была замужем, развелась, но муж продолжал строить ей козни, и она уехала. Похоже, сегодня он все-таки умудрился ей нагадить.

— Полиция забрала, — ответил Бархен. — Вместе с опекой. Дескать, поступил сигнал, что госпожа Гутта бьет маленького Пауля, ну его и увезли до выяснения.

— Да не бьет она его! — возмущенно воскликнула Петрова. Она решительно поднялась из-за стола, словно зеленая гора, и было ясно, что Петрова готова ехать в опеку и возвращать парнишку матери. — Он свалился с забора, полез туда за кошкой, я сама видела! Лана, пойдем!

Втроем мы вышли на улицу, и я подумала, что день еще не кончился, а у нас уже было столько приключений, сколько и за месяц не наберется. Мы организуем отбор невест, я спасла студентов от пересдачи, а директора Анвина от тюрьмы по итогам инспекции, и умудрилась сделать так, что нахального графоманишку напечатает один из ведущих журналов страны. А теперь мы шли спасать ребенка лучшей городской швеи, а день еще не закончился, и в нем может быть еще много всякого.

Полицейский участок располагался чуть в стороне от центральной площади и был похож не на оплот порядка, а на магазинчик средней руки или библиотеку. Маленький беленький дом с резными деревянными ставнями, утопавший в зелени сада — кто бы мог подумать, что вот за этим окном сидит шеф Балетти, который разговаривает только рыком и матом? Мы вошли и первым делом увидели Пауля — он сидел в приемной, заливаясь слезами. Перед ним гарцевал немолодой господин — он настолько старался выглядеть приличным и порядочным, что сразу же становилось ясно: перед нами первостатейная сволочь. Он показывал Паулю то леденец на палочке, то деревянную лошадку, но мальчик не прекращал плакать.