От звезды к звезде. Брижит Бардо, Катрин Денев, Джейн Фонда… - [85]
Джейн много разъезжала, борясь за права женщин, индейцев, «Черных пантер», угнетаемых меньшинств и особенно за мир во Вьетнаме. Иногда появлялась на несколько часов в Малибу, чтобы поцеловать дочь, и отправлялась на пляж давать очередное телеинтервью. Сидя поблизости, Ванесса слушала, как ее мать рассуждает о судьбах мира, хотя предпочла бы взобраться ей на колени.
Готовясь к разводу, я решил, что Франция – лучшее место для того, чтобы рана быстрее зарубцевалась. Джейн не бросила кино ради политической деятельности. Она готовилась к съемкам «Клюта», за который получит первый «Оскар». Ее партнером и товарищем по борьбе стал Дональд Сэзерленд.
Намереваясь порвать со всем, что могло напоминать ей о прежней жизни, Джейн решила продать дом в Удане. Но при этом лишала меня прошлого. Это показалось мне жестоким. Финансовые проблемы между нами не существовали. Я получил сумму, которую вложил в покупку и ремонт дома. А ведь она вполне могла и не заплатить.
Я снял квартиру на первом этаже с садом на авеню Фош. Когда Джейн приехала во Францию, чтобы обсудить вопрос о фильме с Жан-Люком Годаром, она первым долгом нанесла визит дочери.
Недовольная политическими акцентами фильма, она пригласила к нам сценариста Горина, который стал объяснять ей глубину и значение фильма «Все в порядке», говоря, что если она откажется, то лишится политического доверия и совершит ошибку, о которой потом долго будет жалеть. Он говорил так громко, что я слышал большую часть их разговора. К двум ночи я решил вмешаться в то, что меня не касается, и вошел в гостиную.
– В столь поздний час, – сказал я, – подыщите для переговоров другое место.
Он решил, что я шучу. Джейн посмотрела на меня с благодарностью и отправилась спать.
Боясь разочаровать Жан-Люка Годара, она в конце концов согласилась сняться в его картине. Но, как я и предполагал, фильм не имел коммерческого успеха и возмутил сторонников «чистой линии» компартии.
Я никогда не думал, что через год после развода с Джейн снова влюблюсь. Катрин Шнайдер было 28 лет. Высокая. Элегантная. Обаятельная. Неотразимые голубые глаза. Злой юмор. Наследница состояния одного из богатейших кланов Франции, эта покорительница сердец не имела никакого отношения к кино и любила лишь смотреть картины как зрительница. Наша связь удивила многих, но мы ладили друг с другом.
В начале зимы 1972/73 года я поехал с Катрин и Ванессой в Роэрс, где Джейн снималась в «Кукольном доме» Джозефа Лоузи. До возвращения в Париж Ванесса целую неделю пробыла с матерью. Джейн дружески встретила Катрин.
– Вадим сказал, что вы прекрасно ладите с моей дочерью.
– Она уникальный ребенок, – ответила Катрин. – Я ее обожаю. У меня в 19 лет уже было двое. Но мальчиков.
Я был знаком с Лоузи. Когда мы встретились, он спросил:
– Вы шесть лет были мужем Джейн Фонда?
– Да.
– И находитесь в отменной форме.
Сей несколько саркастический комментарий был в некотором роде оправдан. В фильме снималась еще одна очень политически ангажированная актриса – Дельфин Сейриг. Вынести их врозь он еще как-то мог, но вместе – было выше его сил.
В тот день Джейн постаралась остаться со мной одна и сообщила, что беременна и решила выйти замуж. Но для этого нам надо развестись. Я совсем позабыл об этом.
– Кто отец? – спросил я.
Я всегда любил ее подразнить, но она никогда не сердилась. Разумеется, я знал, что это Том Хейден. Американская печать давно писала об их романе.
Я никак не мог себе представить их рядом… Цезарь и Клеопатра, Жанна д’Арк и де Голль. Ничего подобного. Они познакомились на митинге.
– Ладно. Разведемся. Скажешь, что надо сделать.
Поразительно, что, следуя какому-то циклу, я каждые пять лет становился отцом ребенка от разных матерей: дочь, сын, дочь. В 1974 году очередь была за сыном. Катрин Шнайдер родила мне сына, которого мы назвали Ваней, а вскоре она стала четвертой мадам Племянников.
Приезжая в Париж, Джейн неизменно останавливалась у нас. Здесь она принимала лидеров левых экстремистов. А в это же время в соседней гостиной президент Республики Валери Жискар д’Эстен пил чай с моей женой, с которой давно был знаком.
– Кого это принимает Джейн Фонда? – спросил он.
– Террориста, маоиста или троцкиста, – светским тоном отвечала Катрин, наливая немного молока в чашку гостя. (Она тоже обожала дразнить людей.)
Вернувшись из Вьетнама, Джейн вместе с Хейденом и сыном провели у нас две ночи. Тогда президент снова нанес нам визит. Его интересовала война во Вьетнаме и ее встречи с вьетнамскими коммунистами. Том вернулся из кухни с куриной ножкой, с которой стекал соус. Он сел на пол и стал есть руками. Увидев испуганное выражение на лице Катрин, не спускавшей глаз с капельки жира, угрожавшей ее новому ковру, купленному месяц назад в Нью-Йорке, и наблюдая краем глаза за этой сценой, Жискар очень забавлялся.
– Эти молодые политики ведут себя совершенно раскованно, – заметил он, когда Том отправился спать. Но одна мысль, засевшая в его голове, не давала ему покоя:
– Как вы думаете, сможет ли он когда-нибудь стать президентом США? – поинтересовался наш гость.
Когда Ванессе исполнилось девять лет, мы с Джейн решили, что больше нельзя допускать, чтобы она меняла школы каждый год.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.