Прежде чем он успел ответить, из кухни выбежала и перегнулась через перила лестницы Камини.
Послышалось затрудненное дыхание, которое становилось все громче. А вскоре все увидели и лицо Шарадхи Бхатт, поднимавшейся, ступенька за ступенькой, по лестнице.
Камини разволновалась:
– Помочь вам подняться? Могу я что-нибудь сделать для вас?
Старуха покачала головой. Почти задохнувшаяся, она опустилась на стул, стоявший на верхней площадке лестницы.
Гости примолкли. Старуха ни разу еще не присутствовала на еженедельных обедах.
Впрочем, спустя несколько минут «наперсники» уже перестали обращать на нее какое-либо внимание.
Когда Камини внесла в гостиную поднос с закусками, мистер Анантха Муртхи, хлопнув ладонью о ладонь, спросил:
– Мне говорили, что вы собираетесь заняться плаванием?
– А если и так? – почти огрызнулась Камини и положила ладонь на талию. – Что в этом дурного?
– Надеюсь, вы не собираетесь надевать, подобно западным женщинам, бикини?
– Отчего же? В Америке бикини надевают, а нам почему нельзя? Чем мы хуже американок?
Лалита, услышав объявление Камини о том, что они прямо сию же минуту отправятся вдвоем покупать себе скандальные купальники, буйно расхохоталась.
– А если мистеру Гиридхару Рао это придется не по душе, мы с тобой убежим отсюда и поселимся вместе в Бомбее, правда?
Гиридхар Рао нервно взглянул на старуху, сидевшую, уставясь на свои ступни.
– Вас эти «современные» разговоры не удручают, Шарадха-амма?
Старуха тяжело вздохнула, согнула пальцы ног и принялась разглядывать их.
Мистер Анантха Муртхи отважился провести сопоставление барфи, выложенного Камини на поднос с закусками, с тем, что подают в лучшем кафе Бомбея.
И тут старуха хрипло произнесла:
– В Писаниях сказано… – Последовала долгая пауза. Все, кто сидел в гостиной, молчали. – …Что мужчине… мужчине, у которого нет сына, нечего и думать о том, чтобы войти в небесные врата.
Она выпустила воздух из груди.
– И если мужчина не попадает на небо, то и жена его туда не попадет. А вы здесь толкуете про бикини-викини, про «современных» вертихвосток! Лучше бы Богу молились, чтобы он простил ваши грехи!
Она посидела еще немного, тяжко дыша, а после встала со стула и заковыляла по лестнице вниз.
Уходя – вечер получился каким-то смятым, – «наперсники» обнаружили старуху около дома. Сидя на набитом одеждой чемодане, она голосила, обращаясь к деревьям:
– Яма-Дэва, приди за мной! Мой сын забыл о матери, ради чего мне жить?
Призывая бога смерти, она ударяла себя запястьями в лоб, и браслеты ее звенели.
Впрочем, ощутив на своем плече ладонь Гиридхара Рао, старуха залилась слезами.
«Наперсники» увидели, как Гиридхар Рао махнул им рукой: уходите. Актерские фокусы свои старуха исчерпала. И потому она, уронив голову на грудь Камини, судорожно зарыдала.
– Прости меня, мать… Боги наказали нас обеих. Они дали тебе каменную матку и сокрушили сердце в груди моего сына.
После того как они уложили старуху в постель, мистер Рао подождал, пока его жена поднимется наверх. Когда же он и сам поднялся туда, жена лежала спиной к нему на кровати.
Он вышел на веранду, выключил радио. Взял шлем, направился к лестнице – жена молчала. Надрывный кашель его мотоцикла разодрал тишину улицы Епископа.
Через несколько минут он уже несся по ведущему к морю лесному шоссе. По обе стороны от набиравшего скорость мотоцикла щетинились в синем небе приморской ночи кокосовые пальмы. Низко висевшая над деревьями яркая луна казалась вырубленной топором. Она, обрезанная сверху и чуть справа, парила в небе, точно графическое изображение понятия «две третьих». Спустя четверть часа «Ямаха» свернула на грязный проселок и загрохотала по камням и гравию. Затем мотор мотоцикла затих.
Впереди показалось озеро – маленький, укрытый лесом круг воды, и Гиридхар Рао остановил мотоцикл, слез с него и положил шлем на заднее сиденье. Рыбаки расчистили вокруг озера узкую полоску берега, оставив лишь на дальней его стороне густое скопление кокосовых пальм. В этот час по всему озеру уже стояли сети, однако ни единого человека на берегах его не наблюдалось. Единственным живым существом была здесь цапля, вышагивавшая по прибрежному мелководью. Гиридхар наткнулся на это озеро несколько лет назад, катаясь по ночному лесу. Он и представить себе не мог, по какой причине здесь всегда так безлюдно, – впрочем, для маленьких городков это дело обычное, их окружают невидимые сокровища. Несколько минут он пробродил по берегу, потом присел на камень.
Зеркальная, прорезаемая черной рябью поверхность воды походила на уложенные один поверх другого листы литого стекла.
Взлетела, захлопав крыльями, цапля. Гиридхар остался в полном одиночестве. Он негромко мурлыкал мелодию, памятную ему по проведенным в Бангалоре холостяцким дням. Зевок растянул его лицо. Он взглянул в небо. В прорехе серой тучи появились три звезды, образовав вместе с двумя третями луны прямоугольник. Строение ночного неба всегда зачаровывало мистера Рао. Ему приятно было думать, что составные части нашего мира не были выбраны наугад. Что-то стояло за ними – некий порядок.
Он снова зевнул, распрямил ноги.
