Ярополк хотел, чтобы его злодейски убили? Он что, ненормальный? Ну, не вполне, конечно. Оно и понятно. Жизнь у Ярополка была неспокойная. Два раза он вместе с отцом вынужден был бежать из Киева, гонимый коварными родственничками. Да и после смерти отца родственники добрее не стали.
В дверь постучали. Вошел Владимир Мономах. Увидев, что Ярополк молится, он застыл в дверях, пробормотал: «Извини, я, кажется, не вовремя» и хотел было выйти, но Ярополк поднялся с колен и, печально опустив взгляд, сказал:
— Ничего, Владимир, я уже закончил. Спасибо, что сам пришел. Я готов. Делай свое дело.
— А дело мое такое, — ответил Владимир, — великий князь, мой отец, сказал, что у тебя в княжестве какие-то проблемы, и велел помочь. Так что, давай, рассказывай, что случилось.
— Это все Ростиславичи, — тихо ответил Ярополк. — Они меня ненавидят. Не знаю, за что. Я был всегда так добр к ним. Люди никогда не прощают добра. Они хотят моей смерти. Ее все хотят. И твой отец, и ты.
— Знаешь, Ярополк, у меня есть для тебя один дельный совет: когда тебе в голову приходят такие вот идеи, что тебя все ненавидят или смерти твоей хотят, то ты подумай только: «Господи, помилуй!» И так повторяй пока глупые мысли не пройдут. Это самая лучшая молитва.
— Думаешь, поможет?
— Мне всегда отлично помогало. В любом случае это лучше, чем чушь разную думать.
А проблема у Ярополка была такая: князья-изгои Рюрик и Василько — сыновья отравленного в Тмутаракани Ростислава, «гостившие» какое-то время у Ярополка, воспользовались тем, что он уехал на пасху к своему дяде, освободились и захватили власть во Владимире Волынском. Мономаху теперь следовало пойти туда и поставить разбушевавшихся кузенов на место.
Владимир с поставленной задачей справился. Ярополк вернулся в Волынь, а Ростиславичам великий князь отдал города Перемышль и Теребовль, относившиеся к Галицкому княжеству. В отличие от Изяслава, Всеволод не считал нужным доводить изгоев до крайности. Лучше дать бедному родственнику какой-нибудь город, чтоб он княжил там и успокоился, чем держать взаперти и постоянно ждать от него какой-нибудь пакости.
Вскоре напомнил о себе изгнанный из Тмутаракани Давыд Игоревич. В поисках нового княжества он набрел на городок Олешье в устье Днепра, осел там и стал грабить идущие из Киева греческие корабли, нанося экономический и политический урон великому князю. Чтобы прекратить это безобразие, Всеволод вызвал Давыда в Киев и, отчитав, отдал ему волынский город Дорогобуж. Великий князь Всеволод, видимо, полагал, что волынский князь Ярополк на него за это не обидится. Однако очень скоро ему пришлось вызывать в Киев Владимира Мономаха для очередного задания.
«Я не могу понять Ярополка, — говорил Всеволод, недоуменно разводя руками, — уж я ли ему не помогал! Если бы не твоя помощь, не сидел бы он сейчас во Владимире Волынском. Но в последнее время до меня постоянно доходят слухи, что он готовится к войне со мной и всем говорит, что я хочу его убить. Не знаю, с чем это может быть связано. Съезди, пожалуй, на Волынь, выясни, в чем дело».
Не доезжая до Владимира Волынского, в Луцке, Мономах обнаружил дружину Ярополка, его мать и жену. Сам же Ярополк исчез, и никто из домашних не мог толком объяснить, что случилось. Только опросив дружинников, Владимир выяснил, что Ярополк, как только ему доложили о приближении войска со стороны Киева, вскочил на коня и поскакал в Польшу.
Это у них семейное. Изяславу, отцу Ярополка тоже приходилось так же стремглав убегать из Киева в Польшу. Но тот, по крайней мере, брал с собой семью и казну, а этот второпях даже смены белья не прихватил.
Владимир Мономах оказался в довольно сложном положении. Княгиня в истерике, дружина в растерянности, кто в княжестве теперь главный неясно. А тут на шум из Дорогобужа явился Давыд Игоревич и стал настойчиво предлагать свои услуги. Волынь де его отцу когда-то принадлежала, так кому же, как не Давыду теперь ей управлять, ведь Ярополку она, похоже, совсем не нужна.
Потерпев некоторое время, Владимир плюнул, отдал Волынь Давыду и, забрав дружину, жену и мать Ярополка, а также его личные вещи, уехал в Киев.
Через некоторое время там же появился и Ярополк. Поскитавшись некоторое время по заграницам, он не нашел ничего лучшего, чем вернуться на родину.
Когда Мономах вышел к нему, Ярополк стоял, опустив глаза, и ковырял землю носком сапога. Некоторое время они простояли молча, а потом Ярополк, не поднимая глаз, сказал: «Владимир, отпусти мою жену и мать. Они тебе ничего не сделали. Тебе ведь я нужен, а не они».
Владимир раз двадцать повторил про себя «Господи, помилуй!», прежде чем ответить.
Ярополк получил обратно все свое добро и Волынь в придачу. Вернувшись во Владимир, он первым делом заявил, что тут не останется, поскольку здесь его будет слишком легко найти, и велел всем собираться к переезду в Звенигород.
Трудно сказать, в какой именно Звенигород он собрался — в те времена среди городов тезки встречались не реже, чем среди людей. Возможно, он имел в виду Звенигород Червенский, что поближе к Польше, но это мог быть и другой Звенигород — их на Волыни было несколько. Возможно, потому Ярополк и хотел туда перебраться — чтобы запутать тех, кто станет его искать.
