От прощания до встречи - [136]
— Что-о же вы, пассажир? Такой ка-адр!
Раиса приняла мой рассказ о встрече с Инессой спокойно, слишком, пожалуй, спокойно, я даже слегка съязвил по этому поводу.
— Все равно не напугаешь, — ответила она. — Если я хоть что-либо в жизни понимаю, опасаться за тебя нечего. Мне ты, может быть, и изменил бы, а вот себе… себе не изменишь. Тут мы с тобой схожи.
Это она точно сказала. И дело таилось не только в понимании жизни, у нее был особый, прямо-таки всевидящий глаз. Чтобы не возбудить у нее неприязни к незадачливой Инессе, я в своем рассказе сознательно упустил две или три подробности, не менявших существа дела. Раиса не подала виду, но наверняка догадалась о моей хитрости. Возможно, даже оценила.
— Ты судишь о людях по себе, — сказала она ни с того ни с сего, — а они хуже тебя. И хитрость пускается в ход, и лицемерие.
— Какая же у Инессы хитрость? — возразил я. — Вся нараспашку.
— Инесса несчастный человек, — сказала Рая, уходя от прямого ответа.
К концу нашего чаепития позвонила Ирина. Раиса слушала ее озабоченно и почти безмолвно. Что-то серьезное, худое, видать, произошло — Раиса даже в лице изменилась. Утешив подругу тем, что определенность, какой бы она ни оказалась, всегда лучше вязкой неизвестности, она обещала завтра же утром навестить Ирину, чтоб вместе обдумать предстоящие нелегкие шаги.
— Что у них? — спросил я.
— Несчастье, — ответила Рая. — Расходятся. Юрий твой преподобный закатил скандал и исчез.
— Может быть, вернется?
— Ирина не хочет, чтобы он возвращался.
Было уже поздно, завтра нас ждала работа, но сон не шел — судьба Климовых будоражила нас обоих.
— Может быть, и к лучшему, — сказал я. — Помнится, ты давно об этом говорила.
Раиса отодвинула телефон, встала, раскрыла окно.
— Говорить можно все. — Она сокрушенно вздохнула. — А как ребята, Дениска?.. До чего ж все-таки судьба несправедлива… Кто-кто, а Ирина больше всех достойна счастья. Добра, умна, красива. Разве твой Юрий пара ей? Ей, может быть, один ты пара на всем белом свете. — Она подошла к моему креслу, села на подлокотник. — Только разве я тебя отдам? Даже ей, Ирине, не отдам.
На другой день Раиса поведала мне все подробности.
Юрий пришел домой раньше обычного и был отчего-то явно не в духе. Пнул высунувшиеся из калошницы тапочки, хотя они ему не мешали, сердито бросил на диван пиджак, расстегивая рукав рубашки, оторвал пуговицу.
— Бабушка приготовила вкусные котлеты, — сказал наблюдавший за ним Дениска. — Разогреть? Свежие помидоры есть, узбекские. Больши-ие, кра-асные.
— А мать где?
— Мама еще на рабо-оте, — ответил Дениска, удивленный словами отца. — У нее сегодня несколько важных поручений. Да ей еще и законных минут сорок трудиться.
— Тоже мне защитник нашелся, — буркнул недовольный Юрий.
— А отчего бы и нет? Разве не ты меня этому учил?
— Научил на свою голову. — Юрий снял рубаху и швырнул ее на диван, к пиджаку.
В последнее время Денис все меньше и меньше понимал отца. То, что раньше они оба полагали недостойным и недозволенным, сейчас преподносилось отцом как необходимое и закономерное, а доброе и само собой разумеющееся по разным причинам высмеивалось и отвергалось. Денис пытался спорить с ним, доказывать обратное, — нередко его же собственными словами, извлеченными из свежей кладовой памяти, — но все было бесполезно: отец упрямился, не замечая возраставшего упрямства сына. Не понимал сын отца и сегодня, но сейчас он не хотел спора, видел, что отец отчего-то не в себе.
— Я подогрею котлеты, ладно? Очень уж хороши. Поешь и повеселеешь.
— Одному мне, что ли, ужинать?
— Я тоже с тобой поем.
За ужином Денис попробовал заинтересовать отца разговорами о школе, о молоденькой учительнице истории, запросто доказывавшей всему классу, что дважды два не четыре, а пять, и тем самым сразу же снискавшей себе признание и даже почет. Юрий долго молчал, без нужды пережевывал котлету, потом изрек озабоченно:
— Этак она вам всю историю поставит с ног на голову.
— Ну и пусть, — ответил Денис. — Лишь бы интересно было да убедительно. Самое последнее дело, когда учителю веры нет.
— И такие есть учителя?
— Сколько угодно. Хуже всего, когда поначалу веришь, а потом… И больно и обидно. Будто обворовали тебя среди бела дня. И не пустяк какой выкрали, не самописку, не нож перочинный… Словом, хуже не придумаешь.
— Хватит! — Юрий стукнул ладонью по столу. — И здесь поработали на славу.
Сын пожал плечами и молча стал убирать со стола. Что происходит с отцом? Отчего он не хочет понять самых простых вещей? Было время, когда он понимал все на свете. Понимал, чувствовал, и все было как нельзя лучше. Веселые шутки, добрые улыбки, даже лютый мороз не покушался на семейное их тепло. Возможно, у матери с отцом и бывали споры-раздоры, но он, Денис, не ведал о них и не думал. Взрослые люди вроде бы сами должны в своих делах разбираться, ему и собственных забот хватает, школьных, спортивных, успевай только поворачиваться. Но, видно, и ему при случае придется сказать свое слово, в кусты прятаться он не привык. Жаль, что нет дома старшего брата, вдвоем они что-нибудь обязательно придумали бы. А может быть, и хорошо, что его нет дома… Слава богу, мать стала спокойнее, вся его забота о ней, о матери. Отцу, наверное, тоже нелегко, не зря он весь извелся, по каждому пустяку выходит из себя, но он мужчина, ему сам бог велел быть сильнее.
О борьбе добра со злом и победе добра как конечной цели борьбы на примере деятельности иностранных разведок. О фантастическом полете космонавтов-землян на планету Зоря другой, не Солнечной системы и угоне ими инопланетного космического корабля многоразового действия. Смерть женщины в пасти удава и победа человека над чудовищем.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.