От Пекина до Нью-Йорка - [45]

В ответ я сказал, что мои слушатели — народ трудолюбивый, старательный, однако им не хватает общей культуры, знакомства со всеобщей историей и литературой. Отметил, что нет подходящих учебников и т. п.

— Вот вы и напишите нам такой учебник, — сказал Чжоу.

— Постараюсь сделать, — ответили.

Я выполнил свое обещание. В Китае была опубликована издательством «Жэньминь жибао» в 1958 году моя книга «Новейшая история международных отношений (1918–1945 годы)». Эта книга потом служила учебником в ДРВ и других соседних с Китаем странах. Для партийного, государственного и военного актива были изданы мои лекции по истории международных отношений 1918–1956 годов. Они были отпечатаны крупными иероглифами. Многие руководители, как мне рассказывали, не имея элементарной подготовки, плохо разбирали иероглифы. Для них эти тексты набирались крупным и ясным шрифтом.

Через несколько дней заместитель министра иностранных дел дал большой обед в честь советников Пекинского дипломатического института. Мне сказали, что это было сделано по указанию Чжоу. За столом наши хозяева откровенно высказывали мысли и идеи относительно международной обстановки.

Впоследствии я не раз встречал Чжоу Эньлая на различного рода банкетах и приемах. Премьер охотно танцевал, шутил. Часто его можно было видеть на представлениях китайской оперы, на концертах иностранных артистов. Чжоу всегда интересовался, как идут дела в Дипломатическом институте.

…Встреча советских специалистов с Чжоу Эньлаем началась с того, что все сфотографировались вместе с ним. Затем он выступил с большой речью. Премьер высоко отозвался о работе советских специалистов, подчеркнув, что без помощи советских людей Китай не смог бы развиваться такими темпами и быстро осваивать передовой опыт мировой науки, техники и культуры. «Без советской помощи, — сказал Чжоу Эньлай, — нам бы понадобилось в два-три раза больше времени, чтобы достичь того уровня, который мы имеем сейчас».

Мы высказали свое беспокойство по поводу проходившей кампании «пусть расцветают все цветы». Чжоу заявил: «У нас невозможно то, что произошло в Венгрии. После войны там сохранились контрреволюционные кадры и их социальная опора: помещики, буржуазия, кулаки. Мы в 1949 году покончили с помещиками и капиталистами, мы расстреляли 900 тысяч эксплуататоров. У нас, в Китае, выступления контрреволюционеров исключены».

Чжоу Эньлай сказал о замысле проведения этой кампании. «Мы будем знать, — сказал он, — кто что думает. Это полезно».

Создавшейся обстановкой воспользовались правые деятели демократических партий, входившие в правительство. Они надеялись, что их выступления поддержит неуравновешенное, мелкобуржуазное в своем большинстве студенчество, они полагали также привлечь на свою сторону и какую-то часть недовольной политикой правительства интеллигенции.

Подъем выступлений правых падает на май — начало июня 1957 года. Страницы печати были широко использованы для критических выступлений. Газеты, особенно «Вэньхуэй бао» и «Гуанминь жибао», помещали статьи с нападками на парткомы вузов, требовали отказа от партийного руководства учебными заведениями. Были инспирированы беспорядки в Пекинском университете. В студенческих «дацзыбао» подвергались критике внутренняя и внешняя политика КПК, социалистическая культура и марксизм. Начались волнения в Тяньцзине, Нанкине, Шанхае, волнения крестьян.

2 июня 1957 года «Гуанминь жибао» поместила материал, критикующий самого Мао Цзэдуна. 8 июня «Жэньминь жибао» вышла со статьей, призывавшей к борьбе с правыми. 19 июня было опубликовано выступление Мао Цзэдуна на февральском совещании КПК «О правильном разрешении противоречий внутри народа» с дополнениями, определявшими, какие «цветы» имеют возможность «расцветать», а какие должны считаться «ядовитыми травами» и не имеют права «цвести».

Началось яростное «выпалывание» «ядовитых трав». Основным объектом новой кампании стали не подлинно буржуазные правые элементы, а партийные и беспартийные работники науки и культуры. Всего было выявлено около 300 тысяч «правых». «Правые» были обнаружены во всех сферах жизни общества. Спустя некоторое время, как мне сообщили, «правые» были, в зависимости от их «опасности», рассортированы на группы. Одни, «наиболее злостные», были репрессированы (посажены в тюрьмы, высланы), другие — посланы на перевоспитание в деревни, в «народные коммуны», третьи — сняты с работы, понижены в должности и т. д.

Последний раз я видел Чжоу Эньлая в 1964 году в Москве на приеме в честь годовщины Октября в Кремлевском Дворце съездов. Чжоу был крайне мрачен.

Привезенные им условия восстановления партийных связей между КПК и КПСС были отвергнуты ЦК КПСС. Китайцы выдвигали ультимативные требования, пытались вмешиваться в наши внутрипартийные и государственные дела.

Рядом с китайским лидером оказался американский посол. Он предложил тост за развитие мирных отношений между всеми странами и народами. Стоявшие рядом советские государственные деятели подняли бокалы. Чжоу Эньлай демонстративно отвернулся и поставил свой бокал на стоящий рядом столик.

… Прошли годы.