От Пекина до Нью-Йорка - [44]

Были и куда более серьезные «курьезы». Несколько профессоров выступили с откровенно буржуазных и ревизионистских позиций, утверждая, что марксизм-ленинизм неприменим к Китаю, что Маркс устарел, что нужна новая, «очищенная» и «обновленная» теория. Подвергали критике основы социализма, роль рабочего класса в социалистическом строительстве, классовую борьбу, подчеркивали необходимость особого пути для Китая. Выдвигались территориальные притязания к СССР.

Газета «Наньфан жибао» 14 июня 1956 года опубликовала статью «Правильно относиться к исследовательской работе в области естественных наук». Статья выходила далеко за пределы естественных наук. Ее автор пытался поставить под сомнение правильность использования опыта Советского Союза, ценность советских научных книг и учебников. Развитие способностей к самостоятельному мышлению у студентов автор сводил, по существу, к умению сугубо критически относиться ко всему советскому. В одном из весенних номеров за 1957 год газета «Гуанминь жибао» поместила заметки, содержавшие откровенные антисоветские выпады, появлялись материалы, содержавшие утверждения, будто Советское государство продолжает агрессивную политику царской России против Китая. Выступление подобного рода не получали соответствующей политической оценки или отпора.

В мае — начале июня 1957 года в некоторых газетах появились требования о введении в Китае двухпартийной системы по англо-американскому образцу, о создании крупной буржуазной партии, которая попеременно с КПК могла бы приходить к власти и формировать правительство.

Руководство партийных организаций поощряло и даже провоцировало выступления беспартийных или «подозрительных» элементов. Как-то в конце мая я встретился с заместителем директора Дипломатического института (он же секретарь парткома) Ли Эньчу. Он выглядел озабоченным.

На мой вопрос, что случилось, он ответил: «Сегодня было совещание в горкоме партии. Там не очень удовлетворены ходом кампании в нашем институте. Не выступили еще человек десять, которые, как мы считаем, занимают правоуклонистские позиции, но отмалчиваются».

Большинство сотрудников и преподавателей института каждый день участвовали в многочасовых собраниях, кончавшихся далеко за полночь. Были отменены лекции и обычные еженедельные совещания дирекции, где обсуждались проблемы организации работы института, программы курсов и т. п. Все писали длинные автобиографии о своей жизни и деятельности.

Позднее мне рассказывали, что профессор Ван крепился дольше всех. Как ни старались вызвать его на дискуссию, он предпочитал отмалчиваться. В конце концов, когда кампания втянула в дискуссию большинство интеллигенции, учащейся молодежи, молчать стало невозможно. И профессор Ван не выдержал. В его выступлении, носившем откровенно прозападный характер, подверглись критике народно-демократическая революция, роль партии, внутренняя и внешняя политика правительства КНР. Профессор призывал лидеров Пекина сменить внешнеполитическую ориентацию, взять курс на сближение с США и другими западными державами.

В то время это было еще слишком рано. Лидеры КНР говорили о «великой и нерушимой дружбе с СССР», о «братстве с советским народом» и т. п. Вскоре китайское правительство без консультации с СССР и другими социалистическими странами пошло на обострение обстановки в Тайваньском проливе. Китайцы хотели или делали вид, что хотели, освободить острова Цзиньмэнь и Мацзу, которые находились под контролем Тайваня. Американцы направили в пролив корабли 7-го флота. Назревал серьезный военный конфликт. Газеты писали о планах КНР освободить Тайвань. Американцы, ссылаясь на свой договор 1954 года о совместной обороне с чанкайшистами, грозили военным вмешательством.

Советский Союз в сентябре 1958 года твердо предупредил американцев: он выполнит свои обязательства по договору о дружбе и взаимопомощи с Китаем. Это охладило воинственность американцев, заставило их отказаться от эскалации конфликта. Понятно, что в таких условиях откровенно проамериканские заявления были сочтены неуместными.

Позднее профессор Ван и ряд других преподавателей были квалифицированы как «правые» и высланы из Пекина на пере-воспитание в одну из сельских коммун.

Широкий размах антисоциалистических выступлений вызвал у нас, советских специалистов, беспокойство. У всех в памяти свежи были недавние события в Венгрии, где подобного рода антисоциалистические выступления, поддержанные внешними империалистическими силами, привели к контрреволюционному мятежу, поставившему под угрозу социалистические завоевания венгерского народа.

В мае 1957 года состоялась встреча группы советских специалистов с Чжоу Эньлаем. До этого мне не раз приходилось встречаться с китайским премьером. В то время ему было под шестьдесят: моложавое худое лицо, быстрая и энергичная походка. Сын помещика, обучавшийся в Европе, Чжоу хорошо владел французским и английским языками.

Первое знакомство состоялось на одном из приемов. Чжоу Эньлай и его свита обходили все столики, здоровались с гостями. Чжан Вэньтянь представил меня. Премьер по-английски спросил, каковы мои впечатления о работе Дипломатического института, о возможных сроках подготовки молодых дипломатов и преподавательских кадров в области международных отношений.