От начала начал. Антология шумерской поэзии - [66]

Пусть старик рыдает в своем собственном доме над убитой супругой!

Пусть, словно голуби, вопят в своих гнездах![813]

Словно воробьи, разметаны будут,

Словно голуби, в страхе неподвижно застынут!»

И второй раз Син, Энки, Инанна, Нинурта, Ишкур, Уту, Ниску, Нисаба — великие боги

Ко граду взгляды свои обращают,

Аккад злым проклятием проклинают:

«О град, ты против Экура пошел, а ведь это сам Энлиль есть!

Аккад, ты против Экура пошел, а ведь это сам Энлиль есть!

Городские священные стены твои на всю высоту их да наполнятся плачем!

Словно пыль, да развеют твои святыни![814]

Пусть твой главный портал, где стоят фигуры лахама,[815]

Словно воин напившийся, шеей к земле склонится!

Пусть вся глина твоя возвратится в Абзу,

Да станет глиною, что проклял Энки!

Пусть зерно твое в борозду возвратится,

Станет зерном, что прокляла Ашнан!

Все твое дерево в леса пусть вернется,[816]

Деревом станет, что проклял Нинильдума!

Пусть твой скотобоец убьет супругу,

Тот, кто режет овец, пусть зарежет сына!

Пусть толпа ребенка, для святости избранного, в реку бросит![817]

Пусть блудница твоя в воротах постоялого дома повесится!

Пусть жрицы-матери от детей своих отвернутся![818]

По цене серебра пусть идет твое злато,

По цене колчедана серебро продается,

По цене свинца твою медь путь купят!

Твой силач, Аккад, пусть свою потеряет силу,

Кожаный мех с подставки да не подымет![819]

Пусть осел твой отборный своей силе не радуется, целый день пусть лежит покрытый!

Пусть вымирает от голода город!

Пусть дитя лелеемое, к тонким яствам привыкшее, на траве валяется!

Пусть благороднейший житель твой[820]

Покрытие крыши пожирает!

Петлю ременную, что в доме отца его,

Пусть разгрызает своими зубами!

Во дворце, что на радость построен, пусть поселится унынье!

Пусть вопит злой дух степей безмолвных![821]

В местах откармливания птиц, скота, что очищаются обрядами,[822]

Пусть лисы, жители руин, хвостами размахивая, шныряют.

В твоих главных вратах страны

Птица ночная, вестник печали, пусть гнезда свивает.

Пусть град твой, что в былое время от звуков музыки не спал,

От веселья не уставал,

Ныне же сотрясется от рева

Стад могучих загонов Нанны, подобно духу степи безмолвной.[823]

По берегам твоих каналов, где лодки тащили бечевою,[824] пусть трава высокая растет ныне.

На дорогах твоих проезжих, что для колесниц построены были,

"трава плача" пусть растет ныне.

И еще раз так — на берегах, на бечевниках, на отложениях ильных каналов[825]

Дикие овцы[826] да горные змеи пусть никому не дадут проходу!

В степи, где добрые травы росли, отныне пусть "тростник слез" вырастает.

Аккад, сладкие воды твои отныне пусть солеными водами льются!

"Поселюсь в этом граде!" — тому, кто скажет, да не будет пригодно ему жилище!

"В Аккаде да переночую!" — тому, кто скажет, да не будет уютным место ночлега.

И когда Уту взойдет, так же будет!»

Берега его каналов, где лодки тащили бечевою, травой зарастают.

Пути, что для колесниц предназначены были,

«травою плача» зарастают.

И еще раз так — на берегах, на бечевниках, на отложениях ильных каналов

Дикие овцы да горные змеи никому не дают проходу.

В степи, где добрые травы росли,

«тростник слез» растет отныне.

Сладкая вода Аккада горькою потекла водою.

Кто сказал: «В том граде да поселюсь я!» — жилище его ему неуютно.

Кто сказал: «В Аккаде переночую!» — место ночлега ему неудобно.

За то, что Аккад разрушен, Инанне хвала!

Времена изменяя... (Введение к плачу о разрушении Шумера и Ура) {45}

Времена изменяя, предначертания сокрушая,[827]

Все пожирают злые дни, подобно потопу.

Дабы тайные Сути Шумера переменить,

Дома его правленье благое перевернуть,

Грады порушить, домы порушить,

Хлевы порушить, загоны развеять,

Быки в стойлах бы не стояли,

Овцы бы в овчарнях не множились,

Несли бы протоки горькую воду,

Поля пшеничные сорняком поросли бы,

Степи плакун-травой заросли бы,

Матерям о детях не заботиться,

Мужьям супруг не окликивать,

Супругам юным лоном не радовать,

У колен младенцам не возрастать,

Нянюшкам колыбельных песенок не певать,

Дабы царственность переместить,

Предсказания оракулов связать,

Царственность у Шумера отнять,

К стране враждебной ее склонить,

Дабы замыслы, все решения приказами

Ана и Энлиля погубить, —

Тогда Ан на все страны взглянул гневно,[828]

Энлиль обратил свой взор на страну вражью,

Нинту обратила во прах свои творенья,[829]

Энки направил Тигр и Евфрат по другому руслу,[830]

Уту проклял пути и дороги.[831]

Дабы Сутям Шумера отныне не быть,

Дабы Сути Страны и царства Ура погубить,

Дабы княжий сын к Экишнугалю нечистую руку протянул,

Дабы Нанна народ свой, что овцы бесчисленный, не почтил,

Дабы из Ура святыни великих жертв переместить,

Дабы людям в местах их насиженных не жить,

Земли те в места враждебные превратить,

Сутиев,[832] эламитов — чужаков — там поселить,

Дабы пастырь, царь их, во дворце своем в страхе живущий, врагом схвачен был,

Дабы Ибби-Суэн в Элам в оковах приведен был,[833]

От подножья Забуа-гор по грядам горным через Аншан побрел,[834]

Дабы, словно воробей, что домой стремится, он бы в свой град не возвратился,

Дабы на брегах опустелых Евфрата и Тигра злая трава бы взошла,

Дабы ноги на дорогу никто не поставил, пути не искал бы,