От любви не убежишь - [42]

— А теперь вы делаете то же самое. Не делайте этого, Стивен. Ваше будущее может быть таким же блестящим, как могло бы быть ее. Не часто встретишь такой дар, как у вас. Поверьте мне, я достаточно повидал. Послушайте… — Слоук заколебался, как будто то, что он собирался сказать, застревало у него в горле. — Почему бы вам не поговорить с вашим стариком? Джулиус согласился бы со мной.

К изумлению Слоука, Стивен замкнулся, отвел взгляд.

— Так вот оно что. Может быть не так уж и удивительно. В одной семье не ужиться двум одаренным личностям.

Стивен понимал, что не стоит раздражаться, Слоук сказал это из лучших побуждений.

— Слоук, я не могу позволить себе только заниматься искусством, мне необходимо зарабатывать.

— Послушайте, солнце мое, вам надо бы знать, что по-настоящему важно в жизни. Знаете, к чему я стремился в двадцать один год? Чтобы у меня была немецкая машина и богатая подруга. — Он сделал знак бармену принести еще выпивку. — И вы знаете, чем я кончил? У меня немецкая подруга и велосипед. — Он ткнул пальцем в Стивена. — Есть более важные вещи, чем деньги. Деньги — только в вашем сознании.

Стивен засмеялся и допил вино. Ему пора было возвращаться домой, чтобы закончить картину, над которой он работал теперь.

Первое, что поразило Стивена, когда он открыл входную дверь, была абсолютная тишина. Такая тишина может быть только в доме, который обычно полон звуками семейной жизни. Впрочем, он не чувствовал одиночества. На самом деле он несколько виновато ощутил что-то вроде освобождения. Так вот, остаться одному, при том, что он очень любил свою семью, имело особую прелесть. Если он захочет, сможет работать хоть всю ночь.

Он сделал себе сэндвич и захватил полбутылки виски наверх в комнату, которую использовал как временную студию. Налил немного в первую попавшуюся посудину, чтобы не спускаться вниз, — в красную кружку для полоскания зубов, и засунул кассету с Делиусом в магнитофон. И, наконец, взял в руки кисть.

Когда он писал, то терял чувство времени. Только по тому, сколько виски осталось в бутылке, он смог определить, который час. Судя по виски, должно быть, уже за полночь.

Примерно между часом и двумя ночи раздался стук в дверь. Стивен подскочил от испуга, но потом вспомнил об Инге: конечно же она все еще здесь. Может быть, она заволновалась, почему свет горит так поздно, или решила принести ему чашечку какао. Он открыл дверь. И оказался прав.

Это была Инга. Она стояла с улыбкой Моны Лизы и держала поднос с двумя бокалами вина. Она была совершенно голая.

Глава 15

Стивен раскрыл рот от изумления. Потом расхохотался. Это в точности напомнило ему эпизод из старого фильма, который он смотрел еще мальчиком.

— Прости, Инга, — извинился он, заметив страдальческое выражение на ее лице, — это потому, что ты просто шокировала меня. Ты же знаешь, какие мы, англичане, мрачные типы и, понимаешь, что на самом-то деле я очень счастлив с Тесс.

Все еще стоя в дверях, Инга разрыдалась. Стивен осторожно взял поднос у нее из рук и начал искать для нее какую-нибудь подходящую одежду. Он нашел только старые майки Люка с Фредди Крюгером, обещающим вернуться. Стивен помог Инге надеть ее.

— Теперь мне придется уйти из вашей семьи, — всхлипывала Инга, ее груди тряслись под кровавыми пальцами Фредди.

— Вовсе нет, — успокаивал ее Стивен. — Это будет настоящей бедой для всех нас, если ты уйдешь. Тесс говорит, что ты лучшая помощница по хозяйству из всех, которые работали у нас. — Он подумал, что если Тесс когда-нибудь узнает об этом эпизоде, она будет вынуждена изменить свое мнение. — И Люк не переживет этого. Давай забудем о том, что произошло, хорошо?

— О, спасибо, Стивен! — Инга схватила его руку и горячо поцеловала. — Что ж пойду в одиночестве смотреть TV. — И, выпрямившись во весь свой немалый рост, побрела в свою комнату.

Стивен облокотился о мольберт и допил виски. Да, хватит на сегодня впечатлений. Позабыв вымыть кисти, он поплелся в спальню, растянулся на кровати и заснул не раздеваясь, отчасти из соображений безопасности.

Тесс проснулась раньше обычного, надо было вымыть голову и подготовиться к приезду Стивена. Он должен прилететь сегодня днем. Она вскочила с постели и отдернула шторы. Чудесный день. Стянув ночную рубашку, она посмотрела на себя в зеркало. Ее молочно-белая кожа слегка загорела и сияла здоровьем, волосы отросли, вид как у цыганки, ей это очень нравится. Тесс Брин, квалифицированный лондонский юрист, превратилась, по крайней мере на короткое время, в настоящую ирландскую Терезу.

Она взяла купальник со стула, куда бросила его вчера вечером. Море будет холодным, залитым солнцем. Уже завтра Стивен сможет присоединиться к ее каждодневному купанию. Она оглядела постель с кружевными простынями и улыбнулась. А может быть, завтра они просто проведут все утро в постели.

Приблизительно в десять утра Стивен проснулся и с удивлением осмотрел себя. Он спал в одежде, его голова раскалывалась. Постепенно, болезненно, по кускам, перед ним начала восстанавливаться картина предыдущего дня. Слоук. Вино и виски вперемешку. Голая Инга. Паника охватила его. Он должен лететь, в Ирландию сегодня днем и рассказать наконец отцу о своих занятиях живописью. Но как тот на это отреагирует? Джулиус может воспринять это как вызов, Стивен был просто уверен в этом. В его отце был очень силен дух состязательности. И состязался он не в таких вещах, как результаты экзаменов или спортивные достижения, но в таланте. Когда Стивен научился играть в шахматы, Джулиус всегда старался обыграть его. Ему ни разу не пришло в голову позволить Стивену выиграть. Потом, когда Стивен начал играть на пианино, Джулиус решил брать уроки у того же учителя. Это распространялось даже на подружек сына. Не важно, что чувствовал при этом Стивен, но отец никогда не мог удержаться, чтобы не пофлиртовать с ними. Кстати, именно поэтому Джулиус так любил Тесс. Когда Стивен привел ее в их дом в первый раз, Джулиус стал приударять за ней. Тесс выросла в среде, где родители — это родители, и ситуация, когда отец приятеля ухаживает за тобой, немыслима. Она сделала вид, что ничего не замечает, и настойчиво называла его уважительно «мистер Джилфилан», сколько бы он ни повторял: «зовите меня Джулиус». Стивен готов был расцеловать ее за это.