Острова среди ветров - [61]

Это постыдное поражение переполнило чашу терпения властей, и они решили применить крутые меры, чтобы покончить с надоевшим врагом, во главе которого стояли три очень опытных партизанских вожака: Аккомпонг — в так называемой Кокпит Каунтри на западе Ямайки, его брат Куджо — в центральных частях острова, и Квао — на востоке. Против отрядов марунов выставили небольшую регулярную армию да еще 200 индейцев москито из Центральной Америки. Это воинственный народ, умевший пробиваться через дебри и часто оказывавший англичанам ценные услуги во время их боев против испанских сухопутных сил на материке.

Британские войска были значительно многочисленнее марунских, у которых число воинов не превышало 500 человек. Тем не менее только в одном месте англичане добились своего. В Голубых горах было окружено и обстреляно из пушек селение марунов Нанни Туан. В Кокпит Каунтри за многие годы боев англичанам так ни разу и не удалось достигнуть решающего успеха. А отряды, посланные против Квао в горы Джон Кроун, попали в засаду во время страшных ливней и, понеся огромные потери, отступили.

Становилось все яснее, что самое лучшее — заключить мир. В 1739 году был подписан составленный по всем правилам мирный договор между правительством Ямайки и вожаком западных марунов Куджо. А годом позже последовало такое же соглашение и с Квао. Беглые рабы, сражавшиеся в рядах марунов, сохранили за собой свободу. Значительные районы вокруг сел Аккомпонг (названо по имени их вожака), Трелони Таун (названо по имени тогдашнего губернатора), Мооре Таун, Скоте Хилл и Чарлес Таун были отведены под резерваты для марунов, а их жители получили право свободно охотиться в лесах в пределах 30 километров от плантаций и городов.

В свою очередь маруны обязались не принимать больше беглецов в свои племена, а отсылать их обратно за вознаграждение по три фунта с головы. Кроме того, они согласились участвовать в подавлении возможных вооруженных восстаний, что они действительно и сделали во время восстания рабов в 1760-е годы.

Так закончилась «первая марунская война», и с тех пор в резерватах воцарилось спокойствие — до одного случая. В марунских селениях все еще не хватало женщин, и в 1793 году двух мужчин из Трелони Тауна поймали в Монтего Вее на месте преступления: они пытались выкрасть двух рабынь. Похитителей выдрали как «Сидоровых коз». В результате их соплеменники возобновили военные действия, сожгли плантации и перебили столько белых, сколько попалось под руку.

Однако в эту «вторую марунскую войну» англичане победили быстро. С помощью тогдашних наемных кубинских солдат, а также собак, выдрессированных для охоты за людьми, полтысячи марунов было взято в плен и выслано в Новую Шотландию на Атлантическом побережье Канады. Оттуда в 1800 году их отправили дальше в западноафриканскую Сьерра-Леоне, в «рай для негров», который создали для того, чтобы отделаться от освобожденных в Англии рабов, поскольку они в приморских городах постепенно превращались в «беспокойный» пролетариат. Но живыми до Африки добралось не больше 125 пленных.

Сейчас важнейшие марунские центры — это Аккомпонг на западе[61] и Моор Таун на востоке. Там я, конечно, попытался разыскать вождя марунов, которого теперь титулуют полковником. Он управляет своей маленькой страной с ее 500 жителями вместе с «майором», «капитаном» и 12 «старейшинами» или «членами комитета», как их предпочитает называть полковник Е. А. Даунер из Моор Тауна. И по сей день этот «комитет» вместе с полковником выступает в качестве суда при решении всех гражданских проблем, возникающих в резервате.

Сам полковник Даунер — почтенный 60-летний джентльмен; в противоположность многим другим марунам своего поколения он прекрасно говорит по-английски. Даунер — один из тех, кто повидал свет. Во время первой мировой войны, завербовавшись, он оказался среди тех десяти тысяч бойцов с Ямайки, которые были отправлены на фронт в Европу.

По его рассказам, многие из его соплеменников впоследствии эмигрировали в Англию или США. Это не значит, что они тем самым утратили права, которыми владеют маруны. Если они или их потомки вернутся домой, то они, так же как и раньше, будут иметь право на землю в резервате, из которого они вышли. Но чужеземные пришельцы ни при каких условиях не имеют права ни купить марунской земли, ни даже поселиться на ней. Именно это положение и создает немало хлопот полковнику Даунеру и его коллегам в других резерватах.

О делах он говорил неохотно и прямо заявил, что не жаждет гласности. Но как бы там ни было, его явно беспокоила смена правительства на Ямайке. Нынешнему премьер-министру Бустаманте он верит. Буста неоднократно заверял, что пока он у власти, древние права марунов будут уважаться. Полковник понимает также, что руководитель оппозиции Мэнли хочет не только обложить население резервата налогами, но и поделить его относительно малонаселенную страну между переселенцами.

Исключительное положение марунов многих раздражает. Они имеют право голоса на выборах в парламент в Кингстоне, они пользуются одинаковыми социальными привилегиями с другими гражданами. Например, жители Моор Тауна не оплачивают сами строительство школ и больниц. Они только выделяют под них участки.