Острова среди ветров - [62]

«Разве это справедливо, что они по-прежнему будут свободны от налогов», — говорят раздраженно люди, как только речь заходит о марунах. «Они хотят пользоваться всеми преимуществами сегодняшнего прогресса Ямайки, но и слышать не хотят о каких-нибудь обязанностях».

В земледельческих кругах указывают на неэффективность использования земли в резерватах. «Маруны не хотят учиться современным методам, они готовы продолжать по старинке заниматься корчевкой в лесу». Некоторые даже берут под сомнение необходимость для независимой Ямайки уважать договор XVIII века между агличанами и этими мелкими нацменьшинствами…

Обо всем этом и многом другом я уже слышал в Порт-Антонио еще до поездки в Моор Туан. Рано или поздно какие-то изменения произойти должны. Это будет логическим следствием уже начавшейся ассимиляции малых «свободных государств» в новообразо-вавшемся штате Ямайка. Но на обратном пути через Симане Валей, где в 1732 году 200 матросов встретили свою горькую судьбу, я невольно задумался о том, что может произойти, если новое правительство отнимет у марунов часть земли. Можно думать, что потенциальным новоселам придется на собственном горьком опыте убедиться в действительности лозунга: «Ни мы к вам, ни вы к нам!»

АФРИКАНСКАЯ НОСТАЛЬГИЯ, ХАЙЛЕ СЕЛАССИЕ И МАРИХУАНА

Несмотря на все предупреждения, я все же искал на Ямайке встречи с участниками своеобразного движения «Рас Тафари». Мое любопытство разыгралось еще раньше на других островах, когда я прочел в газетах об аресте в Кингстоне при облавах на наркоманов бородатых, длинноволосых «растафарианцев», которые сопротивлялись полиции. В разных местах мне говорили, что это асоциальные и уголовные элементы, что они оскорбляют людей на улице, что они заражены слепой ненавистью к белой расе и плюют решительно на все. Они никогда не захотят иметь дело с белым человеком. Больше того, к ним и приближаться-то опасно.

Из всех моих знакомых только двое были другого мнения. Один из них — приветливый служащий информационного бюро, у которого было много друзей среди этих растафарианцев, или, как их называют, «растамэнов», другая — уличная девчонка, которая, ткнув пальцем в мою бороду, рассмеялась и сказала: «Они будут говорить тебе «дорогой брат».

И правы оказались эти двое.

В городском районе, слывшем у «порядочных» людей неспокойным из-за растафарианцев, я постучался к одному из вдохновителей этого движения. И пока мы сидели, разговаривая у него на веранде, к нам присоединился сначала один, а потом другой из его единоверцев. Таким образом, можно сказать, я попал в логово льва. Или по крайней мере в одно из тех «логовое», где поклонялись льву — Хайле Селассие, Царю Царей, Князю Князей и Льву Иуды.

Происхождение этой секты не совсем ясно. Социологи обычно связывают его с именем ямайского негра Маркуса Гарвея, который в 20-х годах основал в США негритянскую ассоциацию под названием «Всемирная негритянская ассоциация усовершенствования» и провозгласил «черный национализм»: «Африка — африканцам, и местным, и иноземным!» В 1927 году Маркуса Гарвея выслали на Ямайку, где он и организовал движение «Назад в Африку». Он даже пророчествовал, что народ его возвратится в Африку в 60-х годах.

Однако широкой популярности он не завоевал и в 1935 году был вынужден эмигрировать не в родную Африку, а в Англию, где и умер в 1940 году. Но идеи его продолжали жить, и особенно одно из его прорицаний — «Воззри на Африку, егда черный царь коронуется, ибо близится день возрождения»[62].

Когда в 1930 году Рас Тафари короновался на престол императора всея Эфиопии под именем Хайле Селассие, сторонники Гарвея обратились к своим библиям. В книге Откровений они отыскали «подтверждение» того, что Рас Тафари является Мессией нашего времени. А когда итальянцы в 1935 году оккупировали его страну, гарвеевцы эту оккупацию сочли предсказанной Библией.

Наиболее преуспевшим проповедником этих верований был Л. П. Хауэлл.

В 1933 году он между прочим занялся распродажей в деревнях фотографий Хайле Селассие по шиллингу за штуку. Говорят, что он сбыл таким образом около пяти тысяч фотографий. Покупатели этих фотографий считали их паспортами в Эфиопию. В январе 1934 года Хауэлла арестовали и приговорили к двум годам тюремного заключения за подрывную деятельность.

На Ямайке время от времени возникали все новые волнения, поскольку участники движения «Рас Тафари» не признавали ничьей власти, кроме императора всея Эфиопии, а также и просто потому, что они занимались главным образом выращиванием и потреблением гашиша, или марихуаны, которая на Ямайке называется «ганья». В 1941 году было арестовано 70 сторонников Хауэлла за разведение ганьи и за грубое сопротивление властям; 28 из них были упрятаны в тюрьму, а с ними и сам Хауэлл. До ареста Хауэлл со своими 13-ю женами или наложницами жил на плантации Пиннакл, которую он купил на деньги своих американских приверженцев и заставил возделывать единоверцев.

В 1942 году его освободили и он вернулся в свои владения. Его подданные отпустили волосы и называли себя «эфиопскими воинами». Говорят, что они были подлинным бичом для соседних крестьян-негров, не смеющих даже жаловаться из страха перед местью. Лишь в 1954 году, получив неопровержимые доказательства того, что ганья возделывается в Пиннакле в больших количествах, полиция перешла в наступление. На этот раз было арестовано не менее 163 растамэнов, включая Хауэлла, который, однако, вскоре попал в сумасшедший дом. После того как он объявил себя Мессией, его единоверцы отступились от него.